Не знаю, осмелится ли кто-либо публично поговорить об отношениях «редактор — фотограф» в контексте «женщина — мужчина», но такой разговор мне кажется интересным в рамках не только психологии отношений, но и профессии фотографа, которую мы все любим независимо от половой принадлежности. Тот факт, что трудовой коллектив часто становится местом, где мы строим личные отношения, был подробно исследован Эльдаром Рязановым в фильме «Служебный роман». Но интересны не только факты, но и подробности, и возможные интерпретации.
Я выписал имена двадцати фотографов-мужчин и двадцати редакторов-женщин (бильд-редакторов) — как российских, так и зарубежных, в той или иной степени знакомых мне, и попытался сделать обобщения; с учетом того, что любые обобщения свойственны людям с неуравновешенной психикой:
1. «Фотографы-альфонсы», которые строят свою карьеру, получают заказы, используя сугубо личные отношения с редакторами и независимо от своего «фотографического формата». (Чаще встречается в гламурных и глянцевых изданиях);
2. «Фотографы-плейбои», которые не против любовной интриги, но интрига не всегда является целью получения заказа или целью быстрой карьеры. (Чаще встречается в фотожурналистике);
3. «Фотографы-женоненавистники», которые любят исключительно своих «жен-ткачих» или «подруг-домохозяек» примерно с такой же силой, как искусство фотографии. (Чаще встречается среди молодых и неискушенных фотографов).
Не трудно догадаться, что существует некоторая диалектика не только творческая в предмете фотографии, но и личная в трудовом коллективе. Фотографы кочуют от третьего к первому, наоборот, вдоль и поперек в зависимости от возраста, темперамента, моральных и этических качеств.
Нашествие женщин в некогда «мужскую» профессию вообще нуждается в отдельном исследовании и не ограничивается рамками эмансипации и развития новых технологий.
Все начиналось, с моей точки зрения, с фоторедакторов-женщин, которые были воспитаны и обучены фотографами-мужчинами. Фоторедакторы-женщины часто приобретают свою профессию, будучи женой или подругой фотографа, и удивительным образом преображаются из «жен-ткачих» и «домохозяек-любовниц» в редакторов современного искусства или даже сами становятся фотографами. Как правило, такие союзы вскоре очень быстро распадаются, очевидно, по причинам творческой несовместимости:
1. «Редакторы-стервы», которые всегда используют не только фотографии для издания, но и самого фотографа для себя. Если на заводах и в офисах говорят о производственном насилии со стороны мужчин-начальников по отношению к секретаршам, то в искусстве и в фотографии в частности пора говорить о насилие женщин-критиков, редакторов и искусствоведов по отношению к мужчинам-художникам — личностям ранимым и кротким.
2. «Редакторы-фаворитки», которые мечтают быть избранными по своим профессиональным качествам, но не против интриги на отвлеченные темы за счет своих личных качеств.
3. «Редакторы-девственницы» у которых хватает фантазии лишь использовать «крылатые выражения «редакторов-стерв» в беседах с «фотографами-женоненавистниками».
Диалектика присутствует и в среде редакторов-женщин, однако она прямо пропорциональна возрасту и власти.
Согласно логике обобщения, даже в линейном приближении существует множество разнообразных связей между фотографами и редакторами, но не все они психологически вероятны в реальной жизни. Здесь и начинаются проблемы не только творческие, но и личные. Критериев не существует. Одни говорят о разделении отношений производственных и личных, другие уверенны, что «фотография — это не профессия, а «образ жизни» и разделить личное и производственное просто невозможно, третьи убеждены, что «любовь зла — полюбишь и фотографа», а четвертые вообще не видят в этом какой-либо проблемы… как не видят проблем и в современной фотографии.
«Я не могу говорить о фотографиях, которые не представляют художественной ценности…», «Это не наш формат…». Когда я слышу эти клише от фоторедакторш, то чувствую себя гомосексуалистом.
Мне нравится интервенция женщин в мужскую профессию, это делает мужчин тоньше — и не только в профессии. Но вот что смущает. Как говорил Ницше — философ и женоненавистник, лишивший Заратустру женской ласки: «Если мужчина заключает с женщиной дружбу, то ей кажется, что он делает это оттого, что не в состоянии добиться большего…» Так и появился женский «административный ресурс» — феномен, который требует пристального внимания.
