Я помню, как в детстве меня ругали за что-то, очень сильно. Клеймили, ставили в угол. А мне было не стыдно. Я стояла в углу и улыбалась, рассматривала трещинки. И еще мне казалось, — я герой, и страдаю за правду, за свободу слова и действия. Потому что уже тогда чувствовала: человек — мера всех вещей. Стыдно только за то, что сам считаешь стыдным. Поэтому момент общественного осуждения уже сам по себе — абсурден.
Ну как можно не понимать таких детских, хрестоматийных вещей: заниматься антипропагандой невозможно. Антипропаганда — вещь сама по себе логически невозможная. Есть только пропаганда, с любой из сторон. Запретить пропагандировать что-то все равно что уподобиться королю из «Маленького принца», который приказывал сию минуту повиноваться, и это должны были делать все — планеты, звезды…
В здоровом обществе каждый будет идти своей дорогой, и никто не будет наступать друг другу на ноги. Позвольте человеку идти туда, куда он захочет, и только таким образом он придет к истине.
А у нас в Петербурге запретили пропаганду конца света. Во-первых, даже если этот конец света наступит, то как можно его «пропагандировать»?..
Я даже не верю в само явление пропаганды. Мне кажется, методика пропаганды вообще не работает. Что бы тебе ни пропагандировали. Конец цвета, царство Божье или гей-культуру. Если умного человека начнут в чем-то слишком сильно убеждать (а именно под этим подразумевается «пропаганда», не так ли?), то он зевнет и переключит канал, как от рекламы «Тайд или кипячение». Или создаст антирекламу «Кипячение или мгновенная смерть», где ведущий звонит в квартиры с топором. Черный юмор — один из естественных ответов на подобное. Поэтому в сети и появляются черные стебы на тему попов, обожравшихся, обкурившихся или насилующих мальчиков.
Тот, кто активно пытается убедить других в своей непорочной святости, на мой взгляд и будет наиболее порочен. Иначе зачем такое рвение? Настоящие святые — они вообще-то уходят в лес или в пещеры, ну или на худой конец, идут бескорыстно помогать людям, а не кричат направо-налево: «Р-разорю! Не потерплю!!!»
Да-да, все, что у нас происходит сейчас, уже 150 лет назад написал в своих едких сказках Салтыков-Щедрин. Только, глядишь, их тоже скоро запретят, как вредное для будущего поколения чтиво. У нас же все должно быть стерильно. Ни грешка, ни помарочки, ни язвительного замечаньица.
Мы бережем детей?.. Можно выращивать их сразу в стеклянных колбах, как в одной из антиутопий Оруэлла или Замятина. Только если человек прислушается к разным мнениям, и выделит для себя более авторитетное, он сможет вырасти свободным и самостоятельно мыслящим (но кому это сейчас надо?) Пускай пропаганда здорового образа жизни борется против наркотиков, а не Наркоконтроль, запрещающий смешные сайты (и оттого еще больше пропагандирующий их, вот фокус).
Я вот самым изощренным дивайсам для курения дудки не с вэб-сайтов училась. Я это все знаю, но не обязательно буду это использовать. Могла бы книжку написать. Знание — сила, а не слабость. Если мы блокируем источники знаний, то почему бы не запретить Аэрофлоту летать в Амстердам?
Или — запретить пропаганду самоубийств. Не может быть ничего смешнее и абсурднее. Человек все равно будет распоряжаться своей жизнью, как он хочет. Попробуйте наказать кого-нибудь за совершенное самоубийство. А некоторые достойнейшие люди так со своей жизнью и расстались. Маяковский, Цветаева, Есенин. Мы рождаемся свободными, не так ли? Или мы — уже с самого рождения рабы? Кстати, о самоубийствах поэтов нам в школе ничего не сказали. Ах, а это было бы так важно для понимании глубины и трагизма этих стихов…
Ну, про запрет гомосексуализма я уже писала…
Я вообще за разнообразие видов на Земле. Почему мы так бережем всяких панд и забываем, что люди тоже могут быть очень разными. Они могут по-разному жить и проводить свою жизнь, как им захочется. Почему мы так противостоим рубке лесов, но спокойно разрешаем кому-то рубить чужие мнения? Или — попробуйте запретить оленю носить рога, а то вдруг он бодаться начнет. Или, чего доброго, начнет пропагандировать, чтобы все жирафы делали пластические операции и превращались в оленей.
Это все идет к чему? К тому, что воздух вокруг нас постепенно разряжается. И пространство вокруг нас сужается, сужается. Тебе говорят, как нельзя жить. Так нельзя, так, так, и так тоже нельзя. В конечном итоге все клеточки вычеркнуты. Ты оказываешься на острове. Остров уменьшается до пространства одной клеточки, и тебе приходится стоять на одной ноге. Ты — пешка, загнанная в «туалет». Нет вариантов для хода ни в одну сторону. Тут ты глядишь гей, тут ты шпион, а тут чего доброго, пропагандист конца света.
Печальная история ХХ века никого ничему не научила. Сначала запрещать, потом посмертно — короновать. Совок погубил весь зарождающийся авангард, который теперь чествуется во всем мире. Почему у нас на сотню Латунских едва ли придется один Мастер? И что именно его заклюют, загрызут, закопают, на крест приколотят… А потом — объявят святым мучеником.
Но — это же видно изначально. Клеймят бездарности. Гении идут своей дорогой.
Они не понимают одного, эти казачки, засланные осенить крестом «еретика Гельмана» или снимающие со сцены спектакль «Лолита»: все эти истории запретов уже многократно пройдены. В нашем веке за идеи на кострах уже не сжигают, и НЕ БУДУТ.
Еще. Они не понимают самого-пресамого главного. Искусство живет по другим законам, чем жизнь. Оно может напоминать жизнь, пародировать, осмеивать или возвеличивать ее. Но только искусство никогда не будет равно самой жизни. Поэтому в кино стреляют, а в жизни нет. Поэтому после Тимоти Лири или Кена Кизи я не побегу долбиться кислотой, после Набокова развращать малолеток, а после Уильяма Голдинга — издеваться над животными. А то, что мне насильно попытаются скормить как «морально правильное» — я вообще отвергну, как столовскую морковную котлету.
И есть ни за что не буду.
Искусство никому ничего не должно. Так же как никто ничего не должен искусству. Оно — не морализирует, не учит, не запрещает, не пропагандирует. Искусство существует для того, чтобы создавать наиболее полную и разнообразную картину мира. По крайней мере, для умных людей, способных отделять мух от котлет.
***
Так вот, о фотографии. Я недавно разговаривала с очень молодым и бодрым культурным атташе России о своем проекте «Родная земля». Он посмотрел фотографии, хмыкнул и сказал: «Ну, надо же чтобы наша страна была показана определенным образом. Вы же меня понимаете?..»
Это хорошо, если ты идешь к такому атташе на поклон. Тогда никто никому ничего не должен. А что, если такие атташе придут к нам — и устроят нам «Тайд или кипячение»?..
