Название предвещает разрушение предыдущему журналу Стиглица. Camera Work отсылает к фразе art work, часто употребляемой в среде движения Arts and Crafts. Американо-британское движение Arts and Crafts, бывшее на вершине своего развития с 1880-х до 1910-х, являлось ответом на промышленную революцию. Страх перед механизацией человечества породил желание делать вещи своими руками. На деле участники движения пользовались помощью машин, но процент вмешательства различался. Эстетика Arts and Crafts — это видимые швы, прямые линии и прямоугольная и нередко блочная форма. При сохранении художественности, Arts and Crafts предполагает четкость конструкции, а пикторальная фотография, напротив, размытое изображение.

Обложку и логотип для первого номера разработал Эдвард Стайхен, деятельность которого в качестве художника и фотографа много лет после освещал Стиглиц. А вот сам номер Стайхену не был посвящен, хотя он и желал этого. Что-то там не заладилось, и героиней первого номера стала Гертруда Казебир. Важный аспект журнала — его иллюстрации. Стиглиц стремился к тому, чтобы фотогравюры максимально походили на фотографии, так что даже на выставке в Брюсселе в 1904 году, где висела подборка гравюр из журнала, многие думали, что они смотрят на оригинальные фотографии. Гравюры печатались на очень качественной бумаге японского плетения, которая практически не имела зерна и только недавно стала доступной. Стиглиц собственноручно проверял каждый экземпляр каждой гравюры и подправлял чернилами недостатки, вызванные попаданием пыли. Печатались гравюры первое время в Америке, а вскорости — в Германии.

Еще до выхода первого номера был разослан рекламный проспект, оповещающий, что размер и количество изображений в издании будет зависеть от количества проданных подписок. Это, конечно, хороший стимул для людей агитировать своих друзей за покупку. Первый номер датирован январем 1903-го, в действительности вышел даже раньше — в середине декабря 1902 года. К этому моменту у журнала было 647 подписчиков. Ни Стиглиц, ни его редакторы не получали никакой зарплаты. Фотографам также не платили. Только авторы получали деньги за тексты.

По своей структуре Camera Work был более подвижным, чем предыдущее детище Стиглица. На страницах журнала находилось место и современному визуальному искусству в целом (не только фотографии), и философам (например, Анри Бергсону), литераторам (в одном из номеров были опусы Гертруды Стайн) и даже анархистам (Стиглиц мог позволить себе разместить статью про «посудомойщика, официанта и редактора Revolutionary Almanac Гипполита Гавела»). Царствовавшая в журнале свобода была следствием общей неподотчетности. Из-за принадлежности Стиглица к Фотосецессиону существовала прочная ассоциативная связь между Camera Work и данной организацией, но в июле 1904 года Стиглиц дал на целую полосу «Воззвание к подписчикам», чтобы опровергнуть это мнение. Журнал функционировал как независимый орган и совсем не стремился к потере автономности.

Редакторский состав перетек из одного журнала в другой: работавшие в Camera Notes Джозеф Т.Кили, Фуге and Джон Фрэнсис Страусс стали писать и редактировать для Camera Work. В 1905-м к ним присоединился литературный критик журнала Life Джон Барретт Керфут. Он писал юмористические пассажи как для Notes, так и для Work.

Наиболее плодовитым и значительным автором Camera Work был Чарльз Каффин, который написал для журнала более тридцати текстов между 1903 × 1912 годами. В этот же период он написал некоторое количество книг по искусству. Между 1913-м и 1917-м, когда Каффин был главным арт-критиком в New York American, Стиглиц регулярно перепечатывал его ревю из газеты. Критику удавалось не впадать в крайности: то есть не упрощать и не быть высокомерным в своих статьях. Твердый поборник идей движения Arts and Crafts, он верил в то, что первейшая функция искусства — улучшать жизнь и художнику, и его аудитории.

Второй наиболее важный поставщик статей в журнал был Садакичи Хэртманн, рожденный в Японии. Он был так неутомим в написании статей, что ему приходилось брать псевдонимы (самый популярный — Сидни Аллэн). Это давало возможность публиковать в одном номере сразу несколько статей. Он смоделировал себя на основе Уистлера и Уайльда. У него отмечали непостоянство взглядов. В один год Хартман писал: «Тщательность — убийца искусства» (1903. Эссе «Ценность очевидно бессмысленного и неаккуратного»), а уже на следующий год утверждал в статье, что строгие фотографические методы — наиболее выразительный инструмент. А спустя время и вовсе был перетянут конкурирующей организацией и начал критиковать и осмеивать Стиглица в своих статьях, чаще — завуалировано.

Знаковые номера: неиллюстрированный выпуск «Что такое 291»; специальное издание от августа 1912 года, посвященное модернизму; и последний номер.

В 1912 году Стиглиц задумывался о закрытии журнала (считал, что уже все сделал для фотографии). Такие же мысли одолевали его по поводу галереи 291, также известной как Малые галереи Фотосецессиона. Стиглиц создал 291 и управлял ей с 1905 по 1917-й. В июле 1914-го появился номер «Что такое 291». Пытаясь разобраться, чем стала галерея в умах и сердцах людей, Альфред Стиглиц послал письма двадцати-тридцати людям из разных частей Америки и Европы с просьбой вложить свои чувства к галерее в объем от десяти до пятнадцати тысяч слов. Вместо ожидаемых двадцати-тридцати писем пришли ответы от шестидесяти пяти: услышавшие об идее сами пожелали высказаться. Все письма были помещены в журнал без редакторской правки. Большинство ответов было от художников, причем не обязательно выставлявшихся в 291. Кроме Стайхена и Хэвиланд, единственными фотографами выпуска были калифорнийцы Энни Бригман и ее друг Фрэнсис Брюгиер. Остальные докладчики включали Бель Грин (библиотекаря J. P. Morgan), сестру Стиглица Сельму, «иллюстратора и писателя» Джуну Барнс и основных спонсоров 291, включая Агнес и Юджина Мейера.

Среди восторженных друзей-дилеров и критиков был один скептик, Артур Хёбер, который написал, что он был свидетелем неистовых нападок в 291 на старую веру без помещения чего-либо на ее место. Он сожалел, что «Стиглиц отложил фотографию ради того, чтобы выставлять модерн-арт, так как в фотографии он велик».

Стайхен предложил заменить Фотосецессион новой организацией, которая бы включала в себя не только визуальные искусства, но и писателей, поэтов, музыкантов и людей театра.

Самой большой прелестью этого номера представляется наличие ответа лифтера из 291: «Я нашел в 291 дух, который воспитывает свободу, не предписывает никакого метода, не претендует на знание, никогда не порицает, но всегда вдохновляет тех, кто достаточно смел, чтобы быть дерзким, тех, кто чувствует только отвращение по отношению к идеалам и стандартам, установленным традицией». Еще раз — лифтер.

Издание про модернизм от августа 1912 года не просто особое, а крайне отличающееся. В нем почти не было фотографий. Зато были тексты. В этом выпуске увидели свет два текста Гертруды Стайн — словесные портреты Анри Матисса и Пабло Пикассо. В редакционном предисловии проводится мысль о том, что эти тексты являют собой новую форму литературы: «дух постимпрессионизма выразил себя, наконец, в литературной форме». Публикация в Camera Work была для Стайн первой вообще где-либо, поэтому она с большой благодарностью отнеслась к Стиглицу. И была, в некотором смысле, связующим звеном между Альфредом и богемным кругом Парижа (еще одним связующим звеном служил Стайхен). Брат же Гертруды Лео Стайн отказался публиковать свои размышления о современном искусстве, ссылаясь на то, что они еще слишком сырые.

Последний номер журнала был посвящен новоприбывшему Полу Стрэнду. Гравюры были напечатаны на обычной тряпичной бумаге, а не на ставшей привычной японской.

Родилась Straight Photography, а журнал кончился.

Бумажный дуализм

Судьба журналов Camera Work и Camera Notes, созданных Альфредом Стиглицом, сложилась так, что годится как иллюстрация в учебник диалектической логики. Во-первых, борьба и единство противоположностей. Camera Notes начался с пикторализма и статей Уильяма М. Мюррея, в духе «не только правда должна быть в фотографии», а Camera Work закончилась Полом Стрэндом, который за правду в фотографии и выступал. Закон отрицания отрицания: Camera Work появляется благодаря «смерти» Camera Notes. Журнал не закрылся после ухода Стиглица, но начал влачить жалкое существование, что к смерти можно приравнять. Но и Camera Work заведомо обречен. Как большинство изданий, сделанных под конкретного редактора. Как был обречен журнал Interview, исчезнувший вместе со смертью Энди Уорхола. В данном случае физической, а не ментальной. Закон перехода количественных изменений в качественные — это момент когда Стиглиц, как ему казалось, сделал уже все для фотографии и перешел с практического вопроса «как?» на экзистенциальный «зачем?».

Если бы эти два журнала имели под собой коммерческие цели, то их одновременное существование также было бы крайне успешно. Похожие, но борющиеся между собой, они могли бы захватить аудиторию фотографов целиком. И, кстати сказать, сама борьба, то есть полемика была бы увлекательна. В реальности сработала другая схема. Первый журнал уже содержал в себе идею второго, так как он предполагал рост, а рост в конечном итоге приводит к спаду и распаду. Альфред Стиглиц что наш Тимур Новиков. Про него тоже любят говорить, что он сначала был авангардистом, а потом надоело — и ушел в неоакадемизм. Искать правду (нестатичную в отличие от истины), не стоять на месте, чтобы смерть не догнала. А все равно догоняет. И тут, в строгом соответствии с диалектической логикой, на освободившееся место приходит другой искатель правды. Или другой журнал.