Как и остальные ритейлеры, художественные галереи испытывают давление со стороны онлайн-торговли и изменения привычек клиентов. Арт-дилеры Саша Вольф (Sasha Wolf Projects) и Майкл Фоули, владелец Foley Gallery, недавно обсудили бизнес-модель оффлайновой галереи и новые пути, которые используют потенциальные покупатели, чтобы найти художников. Модератором дискуссии выступал галерист Девид Диксон (David Dixon), а организатором — Stropheus, коллектив профессиональных юристов и бизнесменов, специализирующихся на обслуживании художественного сообщества. Расшифровка, которую мы публикуем, была отредактирована и дополнена ответами участников на вопросы, заданные PDN. Оригинальный диалог можно найти в блоге Stropheus, по ссылке stropheus.com/artist/end-of-brick-and-mortar-epilogue.
Michael Foley: Я работаю в галереях с 1989 года, так что я определённо человек из «доинтернетной» эпохи, из времени пересылки слайдов и ксерокопирования. Однако, я вполне адаптировался в цифровой эре, и держу собственную галерею уже 12 лет, сначала в Челси, затем в Нижнем Ист-Сайде.
Это традиционное пространство. Я могу уверенно сказать, что стою «одной ногой в старом, одной в новом», и сейчас это «новое» состоит из массы различных вещей. Как люди узнают об искусстве? Как они смотрят его? Как они покупают его? Какие новые платформы они открывают?
Офлайновые галереи — очень специфическая модель. Кроме них, конечно, есть развивающиеся вебсайты, позволяющие людям знакомиться с искусством удалённо. И есть художественные ярмарки, ещё одно пространство, где можно увидеть искусство. Есть и онлайн-продажа. Мы должны стараться понять, проанализировать все эти, такие разные, пути исследования и приобретения предметов искусства, оценить, сколько ресурсов в какой из них вкладывать и какой наиболее успешен. Сейчас все они выглядят равнозначно, но вопрос в том, что будет через пять — десять лет, и какой формат будет на вершине?
ПЕРЕГРУЗКА ВЫСТАВКАМИ OVERLOAD
Sasha Wolf: Я владела оффлайновой галереей десять лет и оставила это пространство (в декабре 2016). Я получила больше свободы, и я гораздо больше езжу и работаю с моими художниками в их студиях, где бы эти студии ни находились. На личном уровне это мне невероятно нравится.
Единственный вопрос, требующий решения — это как удовлетворить жажду выставок, которая есть у художников.
Единственная вещь, которую надо отметить, это приходится как-то удовлетворять жажду художников делать публичные выставки. Вероятно, ответом будут выставки в арендуемых для этого помещениях, и первую из них я проведу очень скоро.
Решение избавиться от физического пространства не было лёгким. Это белое помещение, в котором вы делаете выставки каждые 6-7 недель, это так глубоко укоренено в культуре и мире искусства.
К этому решению привело много разных вещей. Одна из них — я стала получать меньше удовольствия от общения с людьми, приходящими на выставку. Я заметила, что люди младше некого определённого возраста стали просто приходить и фотографировать выставку, и уходить сразу после этого, не пытаясь что-то со мной обсудить или задать вопрос. Я не пытаюсь их судить, что бы это ни было, просто мне стало не так интересно.
Также возрастали накладные расходы, просто до сумасшедшего уровня, они стали душить меня финансово.
Третьим фактором стало то, что мои художники считали, что раз в два года у них должна быть выставка, это стало некой нормой индустрии. Неважно, сколько раз я пыталась объяснить им, что они просто следуют неверной парадигме, и лучше просто расслабиться — они не могли от этого отказаться, потому что так работает индустрия. Я стала чувствовать, что всё идёт неправильно, что я делаю слишком много выставок, многие из которых просто не «вызрели» достаточно. Когда вы развесили выставку, вас должна переполнять гордость. Я стала чувствовать, что выставок слишком много, они неплохие — но великих среди них нет.
Было много других причин закрыть галерею, но эти — главные. Сейчас я чувствую себя свободной, работаю над множеством проектов, гораздо продуктивнее, чем раньше. Наконец, продажи стали успешнее.
Я более сфокусирована. Я по-прежнему представляю своих художников, у меня есть клиенты и всё продолжается своим чередом, но без чувства, что «надо соответствовать вот такому стандарту».
КАК ПОКУПАТЕЛИ НАХОДЯТ ИСКУССТВО В НАШЕ ВРЕМЯ
MF: Я перевёз галерею из Челси в Нижний Ист-Сайд. Я начинал на Аллен Стрит, в квартале от Орчард Стрит, где галерея расположена сейчас. Траффик там на самом деле большой, и я обнаружил, что есть немалое количество людей, которые просто проходили мимо, зашли в галерею посмотреть и в итоге купили работу.
У меня большие витринные окна. Это в нашем деле очень важно. У меня в окне-витрине располагалась большая панорамная фотография, она стоила 12 000$. Я продал её нескольким покупателям, которых никогда до этого не видел. Они увидели фотографию с улицы, зашли, мы поговорили, и к концу дня сделка была совершена. Они не знали автора, не знали Майкла Фоули, просто проходили мимо и зашли. Продано.
Я по-прежнему считаю, что галерея — это место для физического общения между людьми. Один — продавец искусства, другой — покупатель. Если у меня этого нет, я думаю, что в моём инструментальном наборе отсутствует очень важный инструмент.
Но, в конце концов, всё упирается в экономику. Если я увижу, что арендная плата так высока, что мне её не потянуть, мне придётся менять подход.
Чувствую, что художнику важно для завершения работы (проекта) показать его публике. Это позволяет в каком-то смысле отпраздновать окончание работы. Также это позволяет критически оценить результат. Именно это — настоящий просмотр выставки в целом и критическое обсуждение — вряд ли возможно, на мой взгляд, в виртуальном пространстве. Это позволяет сделать только реальная галерея.
ОНЛАЙН ПОКАЗ И ОНЛАЙН ПОКУПАТЕЛИ
SW: Очень много людей сегодня пишут об искусстве, это хорошо для художников. Всем пишущим нужен материал и они пойдут на выставки, в том числе в Forest Hills или Rockaways, вообще в относительно дешевых местах.
Я думаю, очень многие сейчас имеют проблемы из-за торговли онлайн, и даже не сознают этого. Возможность покупать искусство через Интернет очень сильно влияет на индустрию, и не все понимают, каким образом.
Одной из причин моего отказа от галереи было то, что большая часть продаж стала связанной с людьми, которые ни разу не были в галерее. Последние шесть или семь покупок сделали люди, которых я никогда не видела.
Я давно сказала, что интернет будет влиять на нас так же, как и любой другой ритейлер. Молодых людей обучают... покупать онлайн, а затем, если им что-то не нравится, они просто возвращают покупку.
MF: Когда я открыл галерею, 12 лет назад, единственным способом увидеть новые произведения искусства было пойти на выставку. Это было событие, новая работа. Другими словами, вы впервые видели новые вещи именно в галерее, а не в инстаграме, на фейсбуке, в новых постах там и сям.
Сейчас у художников есть искушение — выкладывать работы, где попало.
Когда, через некоторое время, вы хотите сделать выставку, напомнить о себе миру, выскочив, как джинн из кувшина, у людей уже нет охоты идти туда — они всё видели. Я думаю, художникам надо быть поосторожнее с выкладыванием своих работ, с тем, что они показывают, где и как.
Второе изменение, которое я вижу — это доступность художников. Раньше, чтобы связаться с кем-то из них, надо было идти в галерею, теперь же они доступны напрямую.
SW: Я думаю, что художники будут всё больше и больше работать с клиентами напрямую. Вероятно, будет создана платформа для этого, действительно удобная цифровая платформа для связи. Я не беспокоюсь об этом, потому что это неизбежно. И по этой причине мы должны становиться всё более гибкими и креативными в отношении той роли, которую мы играем.
MF: И в отношении того, что мы можем предложить.
ДИЛЕРЫ КАК РЕДАКТОРЫ
MF: Раньше, мы предлагали белые стены, некоторое руководство и продажи, но сейчас многое поменялось. Я приведу параллель с издательским делом. Раньше, вы должны были идти в большое издательство, чтобы ваша книга распространялась правильным путём, и это были книжные магазины. Сейчас многое поменялось, но одна вещь нужна и писателям, и художникам — это хороший редактор. Я чувствую, что галерист сейчас играет эту роль.
Может ли художник арендовать зал и сделать короткую выставку? Конечно. Но, ещё раз, кто выступит в роли куратора, даст вам совет о размере отпечатка, рамке, в конце концов, о цене? Я и сейчас думаю, что эти вопросы лучше всего оставить на галериста. Но кто знает, как будет выглядеть этот ландшафт через десять лет?
SW: Люди всё время интересуются, почему мои художники всё ещё со мной, при том, что у меня нет постоянного физического пространства для экспозиций. Просто представьте себе, что вы художник, вы создаёте искусство, это, как известно, очень своеобразное и одинокое занятие.
Когда бы я ни появилась в студии у кого-то из моих художников, мы говорим о его жизни. О чём вы думаете? Что хотите сделать? Куда идёте? Что это значит? В моём случае, то, что хорошо работает в моих отношениях с художниками — я не просто стараюсь делать то-то и быть такой-то для них, но я на самом деле их люблю. Я люблю обсуждать достоинства каждой маленькой работы. Думаю, если дилер не двигается в этом направлении, он устареет.
MF: Мы оба сочетаем многолетний опыт и взгляд на разные пути работы, и старые, и новые. Галерист, есть у него оффлайновое пространство или нет, должен быть гибким и уметь маневрировать. Надо быть готовым применять старые подходы к работе и быть открытым для новых, даже если они некомфортны и требуют освоения непонятной пока технологии.
Майкл Фоули открыл Foley Galleryв 2004 году, после работы в галереях Fraenkel Gallery иYancey Richardson. Он преподаёт в Школе Визуальных искусств и Международном Центре Фотографии.
Саша Вольф ведет Sasha Wolf Projects, частное арт-пространство. В дополнение к продаже произведений искусства, она консультант по фотокнигам, выставкам и другим видам сотрудничества с художниками, также работает с фотографами индивидуально в качестве критика и консультанта по подготовке работ к представлению на художественном рынке.
Оригинал на сайте PDN Online
Перевод с английского Александра Курловича
