С каждым годом, а может быть и с каждым месяцем, имея ввиду нынешний фотографический бум с множеством экспозиций в самых престижных столичных залах, возрастает интерес к фотоискусству прошлого. И, в первую очередь, что вполне закономерно, к 20-30-м годам ХХ века. Интерес этот проявляет не только «широкая публика», во многих случаях вооруженная «мыльницами», но и теоретики, коллекционеры, архивисты. Удивляться этому не стоит, а радоваться — безусловно! Наше отечественное фотоискусство уже давно привлекло к себе внимание, но нам все было «не до этого». Мастера, достойные мирового признания, уходили в мир иной, а их наследники, за редким исключением, весьма безразлично относились к отпечаткам и негативам, занимавшими квадратные метры в скромных квартирных масштабах.
Но вот, другие времена, другие песни! Запад подтолкнул не только искусствоведческий интерес к ретроспективной фотографии, но и «меркантильный». И это — на аукционах цены на произведения фотоискусства вошли в один ряд с ценами на живописные и графические работы известных художников.
А каков результат? Бесспорно обнадеживающий. Не может не радовать тот факт, что произведения наших талантливых мастеров прошлого получили, наконец, широкое мировое признание. В их числе работы Бориса Игнатовича. Годы, в которые впервые заявил о себе фотожурналист Борис Игнатович, были временами безапелляционного утверждения, социалистических идей, а значит и «социалистического наступления на фотофронте». Фотография в прессе утверждала себя фиксацией положительных фактов, не нуждаясь инсценировок, постановочных кадров во имя высоких целей. Фотография художественная — пейзажи, портреты, «полуобнаженная» натура подвергалась жесткой критике, вплоть до административных, а то и более серьезных выводов.
«Новая волна», наиболее яркими представителями которой стали, по своей изначальной биографии, художник-конструктивист Александр Родченко, пишущий газетчик Борис Игнатович, киношник Дмитрий Дебатов, сотрудник фотоателье Елизар Лангман. Все они в конце 20-х — начале 30-х годов олицетворяли собой «левое» направление — группу «Октябрь», существовавшую в постоянной полемике с Российским объединением пролетарских фотографов (РОПФ), утверждавшим «идеологическую правду». По мнению Бориса Игнатовича, сформулированного им на страницах журнала «Пролетарское фото», они подменяли «настоящую действительность, документальность советского фоторепортажа слащавой картинкой и позой…» А что же в противовес ропфовцам и отрицательным чертам «художественной» фотографии предложил и с успехом осуществил Борис Игнатович?
Ответ на этот вопрос дают не только получившие широкое признание в нашей стране и за рубежом классические работы талантливого мастера, но и его размышления о специфике и своеобразии фототворчества, опубликованные в конце 70-х годов на страницах журнала «Советское фото». Эта публикация, увидевшая свет благодаря вдове фотомастера Клавдии Николаевне Игнатович, многое объясняет и дает возможность заглянуть в творческую лабораторию создателя талантливейших фотопроизведений и бытописателя целой эпохи в жизни нашей страны. Однако заслуги Клавдии Николаевны этим не исчерпываются. Она сумела сберечь в полной сохранности богатейшее наследие фотохудожника-фоторепортера, предоставить уникальную возможность познакомиться с его работами посетителям многих выставок, как отечественных, так и международных.
Казалось бы, наследие Б.Игнатовича уже давно не есть тайна за семью печатями. Но искусство фотографии настолько многообразно, специфично, что с годами многие произведения, по настоящему талантливо исполненные, и в то же время представляющие собой документ, зеркало конкретной действительности, обретают все новое и новое дыхание. Так случилось и с коллекцией негативов, унаследованных К.Н. Игнатович и переданных недавно на хранение Центральному архиву аудиовизуальных документов Москвы (ЦААДМ). Этот неизвестный или известный в «узких» кругах Борис Игнатович возрождается к творческой жизни благодаря усилиям наследницы и сотрудников архива, а также фотогалереи «им. Братьев Люмьер», плодотворно работающей в одном из залов Центрального Дома Художников (ЦДХ). В ближайшее время с экспозицией сумеют познакомиться посетители ЦДХ, по достоинству оценить и восхититься своеобразным талантом, фотографической исключительностью автора и, по желанию, даже приобрести отпечатки некоторых экспонатов.
…Однако, в чем же секреты и уникальность творческого вклада Бориса Игнатовича в историю российского и мирового фотоискусства? Речь идет, прежде всего, о хрестоматийных работах, вошедших во многие фотоальбомы и выставочные каталоги, издания, посвященные истории и теории фотоискусства. Они узнаваемы с первого взгляда: «Исаакий». Ленинград 1930 г., «У Эрмитажа». Ленинград 1930 г., «Чаепитие в Раменском» 1928 г., «Первая кинопередвижка» 1928 г., «Обед в коммуне» 1929 г., «Оркестр на Красной площади» 1935 г., «Коновод» 1944 г. и т.д. Именно эти произведения в наибольшей степени иллюстрируют авторский почерк, единство содержания и композиционного решения, найденных и воплощенных в жизнь Борисом Игнатовичем. Автор шедевров на сельскую тему пишет о своем снаряжении: «В моем ручном багаже, кроме фотоаппарата и треноги, уместились 30 дюжин пластинок, походная лаборатория с химикатами и, самое главное, самодельная лампа-вспышка с запасом магния и бертолетовой соли». И при этом снаряжении он «увидел кусок настоящей жизни, интересных людей (речь идет о снимке «Чаепитие в Раменском») Не стал их тревожить, никого специально не усаживал, а предложил всей компании продолжать заниматься своим приятным делом». Вспышка! И на стене в комнате Б.Игнатовича появилась любимая его сердцу фотография — «я с удовольствие взираю на милые моему сердцу лица бородачей».
Автор выдающихся фотопроизведений, журналист-профессионал считал себя… фотолюбителем, когда в 1923 году создал свой первый снимок для журнала «Смехач». «Миша покупает яблоки» (писатель Михаил Зощенко (прим.ред.). В руках у фотографа в тот раз был «Кодак» — плоский, небольшой, почти карманный… В дальнейшем подобное могла сотворить только гениальная «Лейка»… Но «Лейка» пришла позже, в тридцатых годах.
Купол Исаакиевского собора был сфотографирован «Лейкой» с самолета на расстоянии всего сорока метров от креста. Этой же камерой была создана широко известная эрмитажная «нога». Оба уникальных кадра были, по выражению автора, «предельно упакованы», место для ненужных подробностей автор, как правило, не оставлял. И такой подход применялся даже в тех случаях, когда автор работал большой камерой (18х24). «Лейка» позволила Б.Игнатовичу решать многие композиционные задачи. Однако при всем желании фотограф не мог объективом (F=50), снимать объект с расстояния ближе одного метра. Этому, как установил соратник Игнатовича по группе «Октябрь» Елизар Лангман, мешал стопорный винтик на конце объектива. Когда он был удален, появилась великолепная возможность приблизиться к объекту съемки чуть ли не вплотную. И тогда … с едва заметным искажением портреты обретали совершенно иное звучание, рождался объемный пластический образ.
«Упаковка» была не единственным приемом, отличившим творчество фотографов группы «Октябрь», испытавших на себе жесточайшую критику, объявленных формалистами, авангардистами, которым чужды идеи советского искусства. Столь же нетерпимо относились сторонники социалистического реализма к «разгону по углам», «косине», а также к съемке сверху вниз, снизу вверх и по диагонали, которую утверждали в своих работах А.Родченко, Б.Игнатович и их соратники.
Все эти приемы съемки и кадрирования откровенно представлены и в снимках доселе неизвестного Игнатовича. Но главное, конечно, их содержание. Оно дает возможность увидеть прошлое страны, народа не только в 20-е — 30-е годы, но и в годы Великой Отечественной войны, когда Борис Игнатович своим специфическим оком опытного мастера, фронтового фотокорреспондента сумел увидеть и подарить нам, сегодняшним зрителям правду о бойцах, командирах, партизанах, тех, кто, жертвуя собой, победил фашизм. В каждом кадре, правда и только, правда!
В послевоенные годы Борис Игнатович сыграл большую роль в утверждении цветной фотографии. Но главное за что и сегодня ему благодарны многочисленные ученики, это шефство над теми, кто вышел на творческую арену в 60-е годы. Новое дыхание шестидесятники обрели во многом благодаря отеческой заботе старших. Все заметные выставки фотоклуба «Новатор» проходили в те года под покровительством и при участии Бориса Всеволодовича. Память о нем новаторцы бережно хранят по сей день, и авторы лучших произведений удостаиваются почетного диплома имени Б.В. Игнатовича. Можно надеяться, что снимки классика отечественной фотографии, которые дополнят и обогатят его наследие, будут с радостью востребованы всеми, кто любит и ценит искусство фотографии.
