«Мне очень нравятся фотографии непонятных моментов.
Когда сам человек не понимает, что с ним происходит,
о чем он думает, как будто он что-то вспомнил,
но не знает еще – что.
Такие моменты между моментами».
***
«Что у меня дома висит? А ты заходи!
Немного висит… Ничего вообще.
Один плакат выставки Караваджо «Юдифь»
и плакат Капы, его портрет.
Потому что он очень приятно улыбается,
такое лицо хорошее у человека…».
Алиса Резник, фотограф
«Это здесь прямо! Это стол, за которым мы сейчас сидим… Это? Нет, это не Линч и не Фон Триер – это же обычная ночная бабочка!.. У вас что, в Беларуси говорят, что они не так выглядят? А это – повар, с которым я работала сегодня утром. Фотографию тоже сделали здесь, у нас в подвале, после работы…».
В сумеречном спокойном в послеобеденный перерыв зале берлинского ресторанчика с почти одесским названием, переводимым с немецкого как «Синюха», девушка, в кудри и хриплый голос которой невозможно не влюбиться, листает передо мной книгу с отметинами от укусов на корешке. Смешливая и искренняя, как первая школьная подруга, фотограф Алиса Резник – обладатель European Publishers Award, престижной награды в мире профессиональной фотографии, позволившей в 2014 году увидеть свет ее первой фотокниге «Друг друга» («One Another»). Наша встреча началась всего пятнадцать минут назад, когда она приехала, постукивая в такт мегаполису браслетами и серьгами. Привязывая старенький черный велосипед к деревянному забору прямо у входа, она тут же, смеясь, сообщила, что за год у нее украли уже два таких.
«Советская немка» Алиса Резник окутывает доверием и простотой с первых шуток на самодельном русском. Перекинувшись парой фраз со скучающим поваром, она мгновенно выносит бутылку белого вина и уговаривает угоститься едой, оставшейся с обеденного меню. Беседовать с ней – словно бродить по заколдованному дому, где за каждой из дверей может скрываться своя история. Потери, страхи, смелость и нежные детские откровения. Заготовленные вопросы тут же начинают казаться глупыми и неуместными, а диктофон, мирно делающий свою работу на столе среди тарелок и бокалов, выглядит как вражеский лазутчик на стрелке: с Алисой можно найти общий язык, только есть видишь и чувствуешь мир с той же глубиной и искренностью, как она сама. И не боясь сделать шаг в неизвестное.
«Я не фотограф, я – консерватор!»
Первые фотографии?… Помню… Делала, потому что душу щемило, потому что очень хотелось законсервировать. Я ведь не фотограф, я – консерватор! Хотелось общаться, хотелось показать… Фотографии мест, людей… Сначала места были, тогда даже в голову не приходило людей фотографировать. Потом начала снимать и людей. Ребенком я каждое лето проводила в Одессе, откуда родом мои бабушка и мама. Во дворе, где я жила, жили и ребята, которых я фотографировала. Глядя на снимки, они говорили: «Ой, я себя никогда таким не видел!»
Мне было 14 лет, когда родители приняли решение иммигрировать, и это решение было, конечно, совсем не моим. Так я очутилась в Германии. В Петербург родители вернулись довольно-таки быстро, где-то 4-5 лет спустя. А я осталась. К тому времени появился какой-то круг друзей, начала учиться. Вопрос не вставал: уезжать ли обратно всем или нет. Приехали в Европу… Как и многие иммигранты в то время, жили в общежитии два года вместе с поляками, людьми из Восточной Германии, которые перебрались в Западный Берлин…
Я 20 лет работаю официанткой. Но всегда, даже во время учебы в университете и сотрудничества с музеями, фотография оставалась для меня важным средством, при этом я никогда не думала, что буду снимать… более серьезно. Ведь, по сути, фотографии я вообще нигде не училась, а заняться ею меня сподвигнул один разговор с другом, который сказал, что боль можно материализовывать – и я для себя поняла, что могу это делать именно таким образом – снимая. Конечно, боль, это тоже очень большая тема. Мне не очень нравится об этом разговаривать, потому что это очень… так... scontato? как по-русски сказать?... «принимается как должное», как что-то дешёвое… Я не очень люблю на эту тему говорить, но, конечно, очень многое идет именно от боли…
То, что я узнаю и чувствую, то, что меня задевает, – это я и фотографирую. Любопытно, что в моих фотографиях многие видят советские 90-е. Может, те 90-е и присутствуют в моем подсознании, – образы детства или прошлого, какого-то времени, в котором я не смогла жить.
«В фотографиях Антуана я узнала себя»
Первый workshop был у Антуана Д’Агата. Знакомы с ним были еще раньше, когда я не фотографировала более профессионально. Мы встречались в Марселе. Он не друг, у нас нет с ним какого-то общения сейчас, но, могу сказать, что именно он сыграл очень важную роль в моем занятии фотографией. Потому что когда я увидела его снимки впервые… Я вообще тогда фотографов не знала, училась на искусствоведении, внимание было сконцентрировано на художниках барокко, скульпторах, путешествиях по Италии. Все свои рефераты я делала в тех местах, куда сама ездила. Раньше-то билеты стоили 30 евро, все было очень просто: полететь, куда нужно, и прямо на месте заниматься исследованиями, изучать искусство. О фотографии я вообще не имела никакого представления, и вот моя подруга, итальянский фотограф, показала мне работы Антуана – я просто не могла поверить своим глазам. Это было абсолютное счастье! Мне казалось, что эти работы я уже знала! Я знала это состояние (что отнюдь не значит, что я знала этого человека или то, как он на самом деле себя чувствует, что хочет ими сказать), но я узнала в этих фотографиях себя. Очень сильно.
Все это меня очень поразило, дало силы, и я поняла, что через фотографию тоже можно что-то говорить. Когда я пришла со своими фотографиями к Антуану на workshop, он сказал мне: «Ты фотограф, тебе очень нужно идти дальше! Езжай в Россию, фотографируй там». Это было лет 6 назад… А я подумала: «Почему меня все посылают в Россию?». И так никуда и не поехала. Думаю, я этого не сделала, потому что он мне это посоветовал. Потому что мне не нравится, когда мне говорят, что мне делать, честно говоря. Езжай в Россию – значит я буду снимать в Берлине! Но для меня место особой роли не играет. Когда будет играть, тогда я это буду делать. А сейчас у меня другие вопросы.
«Я ищу людей, которые не боятся близости»
Мне не нравится и я принципиально не делаю репортажи на тему бездомных, одиноких или алкоголиков. Это совершенно не то, чему посвящены мои фотографии. Все люди на моих снимках – абсолютно нормальные! Но вы не представляете, какое есть количество людей с двумя образованиями и в дорогих костюмах, которые оказываются намного опаснее, чем люди с большим количеством морщин и от которых чуть-чуть пахнет мочой и потом!
Я просто живу и наблюдаю за тем, что происходит вокруг меня. С таким же отношением я и подхожу к съемке. Взаимодействую с миром… и коммуницирую… Так говорят по-русски? А! Можно ведь проще сказать! Общаюсь! Как в фотографиях, так и в жизни я ищу людей, которые не боятся близости. Я имею ввиду не для дружбы с ними – меня просто радует, если я таких людей встречаю на своем пути. Общение с ними придает спокойствие.
«Мы все чего-то боимся, потому что на самом деле мы очень хрупкие»
Кому сейчас не страшно? Страшно ведь всегда! Особенно в темноте. Если говорить серьезно, страх – это очень интересная тема. И я думаю, что следующую работу могу делать отдельно на эту тему. Страх – это очень мощная энергия. Мы все чего-то боимся, потому что на самом деле мы очень хрупкие. И в то же время он представляет собой очень важный механизм, который способен двигать нас вперед. Конечно, можно бояться и сидеть в углу полностью парализованным, бояться и не действовать. Не реагировать вообще никак.
А можно использовать страх как мотор, как силу. Не оглядываться на этот страх, но использовать его намного интереснее, двигаться с его помощью вперед, идти в какие-то ситуации, но не преодолевать, а акцептировать… Принимать… В принципе, то же самое происходит и с фотографией.
Есть еще один способ справиться со страхом – наблюдать. Наблюдать с интересом, а не каменеть от неуверенности. Просто помолчать и посмотреть…
«Держаться за то, в чем есть смысл»
Иногда кажется, что фотографировать настолько тяжело, что после съемок нужна специальная терапия. То есть, с одной стороны, сама фотография может рассматриваться как терапия, а с другой стороны – тебе нужно еще что-то… Но все равно, вот этот момент… это ощущение, что ты… как-то с этим работаешь: с этим состоянием, с этой чувствительностью и невозможностью объяснить какие-то моменты, невозможностью понять эти ужасы, которые происходят между людьми постоянно, найти моменты какие-то маленькой близости, понимаешь? Как-то это запечатлеть…
***
В цифровых дорожках звуковой записи кроме Алисиного смеха, слышны звуки спички, чиркающей о коробок – почти как игла старого граммофона. Слушая наши разговоры, я снова возвращаюсь в тот августовский вечер в пустом ресторане, который фотограф сделала местом непостановочных сцен для своих снимков. Мы допиваем вино, она закрывает альбом с черными страницами, сумерки которых постепенно переползают в реальный мир вокруг нас: следы от зубов на обложке светятся ироничным символом спонтанных поступков, доказывающих простоту и игривость жизни.
«… Я редко использую композиции, зеркала, драматические отражения. Меня это не особо интересует. Мои фотографии очень простые. А это здесь – где я только что велосипед закрепила!… А это тоже здесь. …А это – друг мой был очень хороший. … Ничего особенного. Все за углом».
Записала: Ольга Бубич
Берлин, август 2014
Алиса Резник родилась в 1976 году в Санкт-Петербурге, а в 1990-м вместе с семьей эмигрировала из СССР в Берлин (Германия). Изучала философию в берлинском университете имени Гумбольдта, затем училась в Болонье (Италия). С 2008 года фокус ее интересов сместился в область фотографии.
В 2013 году Алиса стала победителем European Publishers Award for Photography,
что позволило ей опубликовать фотокнигу «Друг друга» (One Another).
В 2012 году фотограф стала финалистом престижной премии Leica Oskar Barnack Award.
Работы Алисы Резник выставляются в галереях Франции, Австрии, Германии,
Италии, Испании, Швейцарии и России. В Европе ее представляет агентство Prospekt.
В настоящее время Алиса живет и работает в Берлине.
Перепечатано с разрешения фотопортала ZНЯТА
