На его черно-белых фотографиях люди целуются и танцуют, отчаянно обнимают друг друга или в неге прикрывают глаза, положив голову на грудь близкого человека, напиваются, переполненные отчаянием или внезапными вспышками счастья. Однако, есть тема, которая объединяет все снимки Андерса Петерсона – это жизнь. Его работы – о моментах простой некрасивости и непростой красоты, которая не знает ни культуры или национальности, ни простоты или сложности, ни бедности или богатства – по правде говоря, прожиты они могли бы быть где угодно. Возможно, пиком творчества этого шведского автора – мирка внутри мира, главой внутри большой истории, шкатулкой с секретом, затерянной где-то под барной стойкой – является серия «Кафе Лемитц», снятая в 1967-1970х в одном из гамбургских баров, излюбленном месте обитания свободолюбивых маргиналов. В 2016, почти полстолетия спустя, историю, начавшуюся со случайного бокала пива в немецком кафе, впервые увидят жители ряда российских городов: от Красноярска до Самары.
Во время краткого визита в Москву шведский путешественник, фотограф и автор более 20 всемирно известных фотокниг, Андерс Петерсен пообщался с арт-критиком Ольгой Бубич.
– Почему для своего российского тура вы выбрали именно «Кафе Лемитц»?
– Прежде всего, для меня это замечательная возможность показать что-то новое, а именно: пока еще нигде не публиковавшиеся снимки, которые в рамках своей российской выставки я совмещаю с уже хорошо известными публике. Выбор пал на «Кафе Лемитц», потому что эта серия очень близка мне лично – она представляет собой отправную точку всего творчества. С другой стороны, проект – отличный повод планировать следующую выставку в этой стране. «Кафе Лемитц» показывает с чего я начинал. Но в то же время это и магистральная линия моих нынешних интересов.
Прямой связи с Россией в ней, конечно, нет. Но сама серия посвящена людям, то есть не обязательно маргиналам – для меня это вполне обыкновенные люди. Мне нравятся русские, нравятся мне и посетители «Кафе Лемитц», поэтому почему бы не показать проект здесь? Это и есть общая черта, объединяет их и то, что и те, и другие живут небогато.
Насколько на выбор снимков для выставки оказала влияние изменившаяся в России ситуация с цензурой? Вероятно, вы в курсе, что в Центре фотографии братьев Люмьер закрыли выставку Джока Стерджеса, а проект другого автора – Александра Васюковича, – фактически был уничтожен группой российских активистов.
О, я об этом не знал! Но, что бы не произошло, я уверен, что показывать жизнь такой, какая она есть, чрезвычайно важно. Равно как стоит стараться избегать и самоцензуры.
В серии «Кафе Лемитц» есть работы с обнаженными телами, но ни одна из них не ставит перед собой задачу нанести кому-либо вред. Такие фотографии необходимы, чтобы помочь людям понять друг друга, создать между ними и зрителями связь – так, чтобы мы могли поставить себя на место людей на снимках. Других целей они не преследуют. Фотографировать обнаженного человека важно… ведь это тоже часть повседневной жизни! Мы же далеко не все время одеты! И это нормально.
Пока вы несете ответственность за людей, которые оказываются у вас в кадре, и пока они в курсе того, что вы делаете и как собираетесь показывать фотографии, все в полном порядке.
На выставке, которую я подготовил для России (за что большое спасибо Андрею Мартынову, который сейчас сидит рядом со мной), будет примерно 63-64 фотографии. Я с огромным нетерпением жду открытия, потому что некоторые снимки я вообще еще никому не показывал. Ну, разве что в далеком 1970, во время выставки в самом «Кафе Лемитц», когда я разместил на стене над барной стойкой 350 карточек размером 24 на 30. Мы договорились, что любой, кто узнает себя на той или иной фотографии, может снять ее и забрать себе. Признаюсь, выставка оказалась весьма непродолжительной! Она длилась всего 4 дня и 4 ночи!
Это был чудесный момент, и, как фотографу, мне было очень радостно наблюдать за результатом, за тем эффектом, который мои снимки произвели на людей, на них запечатленных. Мы были словно одна большая семья! Да и сама выставка больше походила на семейным альбом!
Я надеюсь повторить нечто подобное выставкой в России. Мне хочется сделать что-то похожее, показав зрителям очень простые, но в то время наполненные эмоциями фотографии людей, которые когда-то посещали «Кафе Лемитц».
Несомненно, одной из отличительных черт вашего творчества является очень близкое расстояние, которое вы оставляете между собой и теми, кого снимаете. Доверие и эмоциональная близость впечатляют. А существует ли для вас недопустимо близкая дистанция?
Дистанция зависит от множества вещей: от настроения, людей, ситуации и даже страны, где я провожу съемку. Практически на всех моих фотографиях есть люди, и, где бы мне не случилось жить, я вдруг понимаю, что окружен семьей.
Не хочу называть конкретных стран. Мне не особенно важны религия, традиции или культура. Москва, Токио, Берлин, Париж или Стокгольм… Кстати, на ум приходят названия именно больших городов, потому что я сам действительно их очень сильно люблю. Конечно, восхищаться я могу и полем в деревне, и природой, но снимать предпочитаю именно в крупных городах: именно в них я чувствую особенную атмосферу, дух приключений. Мегаполис – это настоящие джунгли возможностей. Но в то же время любой город полон эротики.
А есть ли дистанция, на которую фотографу непозволительно приближаться к людям?
Конечно, да! Во-первых, любому фотографу нужно понимать, что он не только фотограф. Прежде всего, каждый из нас человек, поэтому мы в ответе за тех, кого фотографируем.
Во многих интервью вы говорите об эмоциональной близости. Помните ли ситуации, когда вам было сложнее всего установить такого плана контакт с человеком, которого вы снимали?
Когда я фотографирую, я всегда пытаюсь как бы узнать себя в человеке в кадре, идентифицировать себя с ним или ней. Но есть, конечно, в моей практике случаи, когда подобное узнавание не происходило или давалось очень тяжело.
Помню, например, как я работал в психиатрической больнице, и там мне иногда приходилось наблюдать, как люди вдруг резко менялись – и далеко не в лучшую сторону. Похожее происходило и на протяжении трех лет моей работы в тюрьме.
Я имею ввиду вот что: непонимание может произойти в самых разных ситуациях и при контакте с самыми разными людьми, то есть, естественно, не только с маргиналами, серьезно! Например, вот уже как два года я фотографирую на вручении Нобелевской премии в Стокгольме, где мне доводится общаться с особами из королевской семьи и знаменитостями из самых разных уголков земли. Вы думаете проблемы этих людей сильно отличаются от проблем людей из «Кафе Лемитц», когда речь заходит о человеческих качествах, понимании жизни и себя? Трудности там почти те же самые…
Так что на деле фотография – далеко не только о фотографии. Ее суть – в подходе, в том, что ты из себя представляешь. Она не замыкается на способности видеть и замечать, а скорее фокусируется на твоей собственной личности, на том, как твое сердце отвечает на происходящее вокруг.
А приходилось ли вам когда-либо жалеть о том, что вы сделали снимок?
Бывало… Хотя не так часто. Помню, один такой эпизод случился в парке аттракционов в Стокгольме. Там была очень привлекательная пожилая дама, примерно лет 65, и я решил ее сфотографировать. Знаете, обычно, когда я фотографирую, я стараюсь показывать и дарить снимки своим «моделям» на память. Более того, если есть возможность, в том же месте, где я снимал, я делаю и выставку. Именно это случилось и в том парке. Фотографии мы поместили в танцевальном зале под открытым небом, напечатали мы их большущими, примерно метр высотой. Была среди работ и фотография той пожилой дамы – как и остальные, метровая. Когда она увидела снимок, то тут же в слезах устремилась ко мне: «Aндерс, снимите ее! Я выгляжу ужасно!» – «Постойте, но вам ведь раньше нравился снимок!» – возразил я. – «Да, но не таких же размеров!»
«Вообще-то да, – подумал тогда я, – ее можно понять…». Ощущения от собственного портрета подобных размеров могут значительно отличаться от наших привычных ощущений самих себя.
Aндерс, а что насчет противоположной ситуации? Приходилось ли вам жалеть о несделанном снимке?
O да, и не раз! Знаете, когда люди говорят о фотографии, всегда звучат советы о том, что нам нужно быть сильнее и выносливее, я же убежден скорее в обратном. В фотографии нужно позволить себе быть достаточно слабым! Слабость позволяет стать открытыми для чувств других людей, некой внутренней реальности из грез, волшебства, тайн и стремлений. Часто, во время путешествий в другие города, я слишком сильно погружался в себя. А моя проблема как раз в том, что из-за этой вовлеченности я могу исчезнуть в собственных эмоциях, погрузиться в ситуацию. Выныривая из нее, я вдруг понимаю, что все мои снимки размытые и порой действительно неудачные.
Сейчас я все же стараюсь погружаться в ситуацию лишь наполовину, одной ногой. Так у меня остается больше контроля над визуальным результатом.
Есть одна фраза, которая часто звучит в ваших интервью: «Я в большей степени пользуюсь сердцем и желудком, и это помогает продолжать мне двигаться дальше». Но разве желудок и сердце, в какой-то степени, не выполняют практически противоположные функции в наших организмах? Поясните, пожалуйста, как именно их работа помогает вам в фотографии.
Говоря о сердце, я имею ввиду эмоции. В изобразительном искусстве я верю именно в них. Мозг же я не использую слишком часто… Я бы даже сказал, что быть немного наивным как раз хорошо. Когда снимаешь, смотри на мир глазами ребенка.
И что же с желудком?
Желудок? Только натощак! Мне бы хотелось, чтобы все вернулось к своим основам и стало как можно более простым. Я не ищу так называемых «хороших кадров» – красивых в общепринятом понимании. Цель моих поисков – фотографии, которым можно поверить. И да, иногда такие кадры как раз очень просты. Но в этой простоте и заключается невинность и красота.
Андерс Петерсен родился 3 мая 1944 года в городе Сольна (Стокгольм). Живет и работает в Стокгольме. Черно-белые работы Петерсена выделяются особым документальным стилем. Входит в число лучших шведских фотографов.
Учился искусству фотографии в школе Кристера Стрёмхольма (1966-68) и Драматическом институте (1973-74). С 1967 по 1970 годы снимал ночных завсегдатаев – проституток, трансвеститов, пьяных, влюбленных и наркоманов – кафе «Леймиц» в Гамбурге. Его одноименная серия Café Lehmitz, опубликованная в 1978 году в Германии, стала известнейшей в истории европейской фотографии. Один из вошедших в нее снимков был использован в качестве обложки для альбома Тома Уэйтса Rain Dogs. Первый фотоальбом Петерсена «Грёна Лунд» («Зеленая роща»), опубликованный в 1973 году, назван так по имени луна-парка, расположенного на острове Юргорден в Стокгольме.
В 1970 году Андерс Петерсен и Кеннет Густавссон основали SAFTRA – Стокгольмскую группу фотографов. В то же время он продолжал учебу в школе Кристера Стрёмхольма. Петерсен был директором Школы фотографии и кино в Гётеборге, а затем стал снимать для журналов и продолжил свои личные дневниковые работы, над которыми трудится и по сей день.
В течение долгого времени он фотографировал в тюрьмах, психиатрических больницах и домах для престарелых. Петерсен опубликовал более 20 книг, в основном в Швеции, проводил персональные и был участником групповых выставок по всей Европе и Азии.
Был удостоен премий: «Фотограф года» (2003) фотофестиваля «Встречи в Арле», специальный приз жюри (2007) за выставку Exaltation of Humanity («Возвышение рода человеческого») на III международном фотофестивале в Ляньчжоу (КНР), Премия доктора Эриха Заломона (2008) Германского фотографического общества, Премия фотофестиваля в Арле за «Лучшую современную фотокнигу» (2009) за работу From Back Home («Малая родина»), созданную вместе с Й.Х. Энгстрёмом, кроме того, за City Diary («Городской дневник»). Парижское фотографическое общество присудило Петерсену премию «Фотокнига года» (2012).
Работы Андерса Петерсена представлены в коллекциях МоМа (Музея современного искусства в Нью-Йорке), MACRO (Римского музея современного искусства), Национальной библиотеки Франции (Париж), Национального центра искусства и культуры Жоржа Помпиду (Франция), Центра Хассельблад в Гетеборге (Швеция), Музея Фолькванг в Эссене (ФРГ), Национального фотомузея при Королевской библиотеке Дании, Фотомузея города Винтертур (Швейцария), Стокгольмского музея современного искусства, галереи Жан-Кента Готье в Париже.
Сайт фотографа: http://www.anderspetersen.se/
