2 июля 2019 во флигеле «Руина» московского музея архитектуры имени А.В. Щусева открылась летняя экспериментальная лаборатория Magnum Live Lab/19. В течение двух недель, c 2 по 15 июля, фотографы международного агентства Magnum Photos Марк Пауэр (Великобритания), Георгий Пинхасов (Россия-Франция) и Алекс Уэбб (США) проведут съемки в Москве. После церемонии открытия Марк Пауэр ответил на несколько вопросов для Photographer.ru.
– Думаете ли вы о том, чем ваши фото отличаются от фото ваших коллег?
– Думаю ли я об этом? Я никогда особо об этом не думал. Полагаю, они немного отличаются, как и у всех, кто работает в Magnum. Мне кажется, что обычно в моих фотографиях меньше пафоса, чем в работах моих коллег – меня не сильно интересует знаменитый решающий момент… как говорил, Анри-Картье Брессон, один из основателей Magnum, что надо спустить затвор в нужную секунду. Меня это не очень интересует. Думаю, что мой рабочий процесс, скорее всего, проходит медленнее, чем у большинства фотографов. Меня также очень интересует техническая сторона фотографии, мне нравится делать максимально резкие снимки, нравится качественная печать. Не знаю, можно ли назвать это отличием, но… В отличие от большинства моих коллег, я не работаю над долгосрочными проектами. Важно понимать одну вещь: Magnum существует для того, чтобы облегчать нашу работу, поддерживать нас в наших начинаниях, помогать нам зарабатывать на жизнь… Мы все исходим из того, что можем использовать эти деньги на воплощение в жизнь наших проектов в долгосрочной перспективе. Думаю, у нас много пересечений, но мои работы абсолютно точно отличаются от работ моих коллег, но то же самое я мог бы сказать о каждом из нас… Все фотографы ищут свой собственный, индивидуальный стиль, чтобы посмотрев на снимок, ты мог определить, кто его сделал. Все к этому стремятся, и думаю, что у всех членов Magnum есть собственный сформировавшийся стиль. А когда ты наконец обретаешь собственный голос, ты тратишь уйму времени на то, чтобы выработать новый стиль, потому что никто не хочет постоянно делать одно и то же.
– Пленка или цифра? И почему?
– Я перешел на цифровую камеру в 2014 году. До этого я на протяжении 25 лет снимал на крупноформатный пленочный фотоаппарат 4×5 дюймов. А потом инвестировал в его цифровой аналог – швейцарскую камеру Alpa с задником Phase One. Alpa… Я ставлю его на треногу… Точно так же накрываюсь черной тряпкой, как и с моей пленочной камерой. Я смог найти фотоаппарат, в который влюбился, потому что, на мой взгляд, фотограф должен любить оборудование, с которым работает, должен чувствовать его. Как велосипедист, который любит свой велосипед, чувствует, что его велосипед самый лучший. И качество фотографий лучше, чем на пленочных снимках 8×10 дюймов, качество очень высокое. Я могу соединять два снимка. Не уверен, знаете ли вы, но у меня большой фотоаппарат, и я могу двигать цифровой задник вправо-влево, не двигая при этом саму камеру, а потом соединять два снимка, делать из них одну панораму, но снимки эти могут быть сделаны не одновременно, между правым и левым снимком может быть пять минут разницы… И что очень важно, на фотографиях нет никаких искажений, а потом в «фотошопе» я соединяю два снимка и получаю одну вытянутую фотографию без искажений. Это очень специфичный взгляд на вещи. Я могу сделать такую панораму из двух фотографий в пейзажном формате или из двух фотографий в портретном формате, что дает мне большую высоту. Или же я могу сделать один снимок. Превосходное качество. Но поскольку в Москве я буду работать ночью, выдержка будет длинной, и фотографировать людей будет сложно, потому что мне не нужны в кадре размытые очертания движущихся людей, мне нужны пустые пространства. Но как я уже говорил, портреты я буду снимать на другой фотоаппарат, портреты людей, которых мы будем встречать на улице.
– Обрабатываете ли вы самостоятельно свои снимки?
– Да.
– Как вы относитесь к искусственному интеллекту?
– Не очень. Я вообще о нем особо не думаю. Мне интересен этический аспект. Но на мою жизнь искусственный интеллект влияет не очень сильно. Мы живем в интересное время. Не думаю, что он как-то повлияет на то, как я работаю. Возможно, я бы хотел сделать какую-нибудь работу о развитии этой технологии, но, мне кажется, очень сложно снять ее так, чтобы фотографии получились интересными. Странный вопрос. А что вы об этом думаете?
– Побаиваюсь.
– Все мы боимся. Он водит наши машины, полное безумие. Не думаю, что людям творческих профессий, художникам, например, искусственный интеллект как-то сейчас угрожает.
– У вас есть аккаунт в «инстаграме»?
– Есть.
– Ну вот там искусственный интеллект уже используется, так что вы с ним соприкоснулись.
– Да, очень хорошо (улыбается).
– А у вас есть онлайн-портфолио, помимо «инстаргама», свой собственный сайт?
– Да, конечно. На самом деле мою страничку в «инстаграме» ведет за меня дочь. Но в целом я не серьезно к этому отношусь. Но я сам буду выкладывать фотографии с Live Lab.
– То есть вы считаете, что «инстаграм» не сможет заменить профессиональный сайт?
– Там очень маленькие фотографии. А я снимаю на Alpa, и фотографии, сделанные на этот фотоаппарат, надо смотреть в большом разрешении. «Инстаграм» – это игрушка, пусть даже она мне нравится, ведь «инстаграм» позволяет тебе потешить самолюбие. Приятно, когда тебе ставят «лайки», подписываются на тебя, оставляют приятные комментарии, бывают, конечно, и неприятные, но чаще все-таки приятные. Для большинства людей это такой способ самолюбования.
Впрочем, надо сказать, что как-то раз я продал через «инстаграм» коллекционный снимок, мне написал один человек и заплатил за снимок целую кучу денег, но такое случилось со мной лишь однажды. А заказов благодаря «инстаграму» я никогда не получал.
– А сколько у вас подписчиков?
– 50 тысяч. Мне он помогает только… Вот, у меня вышла новая книга, а здесь ссылка на магазин, где можно ее купить… Простите, страница недоступна, это плохо… Мне он помогает продавать мои книги. Эти фотографии я сделал в Америке недавно (показывает ленту Инстаграма). А это другой проект, 25-летней давности. У меня умерли родители, и когда я наводил порядок в отцовском доме, я сфотографировал следы от мебели на ковре, после того как мы все вынесли. Это мой самый популярный пост. Почему-то он собрал много «лайков». Для этого «инстаграм» мне нужен, но в остальном…
– Насколько хорошо вы знаете свою камеру? Какую оптику используете?
– У меня два объектива. Я очень хорошо разбираюсь в своем фотоаппарате, ведь я только на него и снимаю. На первый взгляд он кажется очень сложным, но для меня он уже стал простым, в нем все очень логично устроено. Он очень похож на мой старый фотоаппарат 4×5, кое-что мне пришлось подучить, но в целом они очень похожи. Ты должен уметь думать о том, что ты снимаешь и как ты хочешь это снять. Делать это на автомате. Если ты достаточно хорошо понимаешь свою камеру, тебе не надо лишний раз думать о том, как ты снимаешь, о технической стороне вопроса, потому что важно чувствовать связь с тем, что ты фотографируешь. Ты должен уметь управлять своей камерой, чтобы на выходе получилась именно та фотография, которая тебе нужна. В моем методе работы нет места случайностям, все заранее спланировано и выполнено в соответствии с планом. Я знаю, как получить оптимальное качество… На разных делениях диафрагмы я знаю качество объектива и как быстро оно снижается, например, 16 хуже, чем 11. Это я все знаю, я делал пробы. Так что, да, с точки зрения техники я немного «ботаник».
– То есть вам даже не хочется экспериментировать с другими объективами? Вы уже четко знаете свою цель и это вас полностью удовлетворяет?
– Нет. Я использую стандартный объектив и еще один, немного широкоугольный, но мои объективы почти одинаковые. Я не снимаю на сверхширокоугольный объектив, мне это не интересно. Я хочу, чтобы мои фотографии получались максимально объективными, насколько это вообще возможно. Без всяких фокусов.
– Каковы ваши критерии красоты?
– Нет никаких критериев красоты, красивым может оказаться всё что угодно, а красоту можно найти в самых неприглядных вещах. Красота – это не математическая формула. Мне кажется, что процесс переноса четырехмерной реальности на двухмерный снимок, процесс создания красивой фотографии, в которую ты вкладываешь время, любовь и энергию… я ищу способы сделать из этой вещи, существующей в четырех измерениях, красивый образ. Я ни на минуту не забываю о том, что картинки, висящие на стене, это не реальность, это всего лишь картинки. Поэтому моя цель – сделать эти красивые картинки, превратить то, что, возможно, не считается красивым, в красивое изображение. Секрет в том, чтобы обратить внимание на какие-то вещи, которые обычно никто не замечает. Признать то, что все может быть интересным, у всего есть потенциал.
– Есть ли Бог?
– Нет, я не верю в Бога. Я бы хотел верить, ведь меня воспитывали в католической вере, но со временем я от нее отдалился. Правда, теперь мне иногда за это стыдно.
– Хотели бы вы жить вечно?
– Да.
