Уже много лет нам без устали повторяют, что фотография умерла – мертва и похоронена телевидением. Но война в Ираке доказала обратное. Правда, это единственная польза, принесенная таким печальным поворотом истории. Телевидение в свое время отказалось от серьезного подхода к репортажу (вспомним, к примеру, войну во Вьетнаме) в пользу «репортажа замалчивания», характерного для первой войны в Заливе. Сегодня мы живем в эру девушек в камуфляже, рассказывающих нам о войне. (1) Ну же! Давайте здраво оценивать ситуацию. Кого мы пытаемся обмануть? Кто еще способен поверить в то, что поток цифровых снимков, сделанных «веб-камерами», и, буквально, затопивший экраны наших телевизоров, можно назвать настоящими новостями? В лучшем случае это видео-наблюдение. Может быть, это и хорошо для так называемого «реального телевидения», но в новостях это смотрится почти как тяжелое порно. И Аль-Джазира, и Fox-News показывают один и тот же материал – отличаются только комментарии. Но давайте сразу расставим все точки над “и”: я не собираюсь во всем обвинять репортеров, работающих в полевых условиях и поставляющих материал телеканалам. Я знаю, что это за работа и знаю, как они преданы своему делу, но, к великому своему сожалению, я знаю и то, какой тяжелой ценой они заплатили за право нас информировать. Думаю, теперь нам надо дождаться когда, наконец, с войны вернутся фотографы и покажут результаты своей работы.
Очевидно, еще слишком рано делать какие бы то ни было выводы и говорить о новой концепции «встроенной журналистики». На симпозиуме, проходившем в Перпиньяне в прошлом году, дискуссия коснулась назревающей тогда войны в Ираке, и Эдгар Роскис из Le Monde Diplomatique говорил о том, должны ли фотографы отказаться снимать по навязываемым им правилам. Тогда мне показалось, что он перебарщивает, и этот разговор может завести слишком далеко. И разве можно говорить о настоящих новостях, когда журналист сидит в танке и лишен свободы передвижения? На это можно возразить только то, что фоторепортеров, работавших в Багдаде, тоже нельзя было назвать абсолютно несвободными, но я уверен, что рано или поздно мы все равно увидим их снимки: честные снимки, сделанные без каких бы то ни было уступок, демонстрирующие амбиции фотографа отражать действительность так, как он или она ее видят.
В Перпиньяне скоро соберутся фотографы и расскажут нам о том, что им пришлось увидеть и пережить. Наше сознание прояснится, а тех, кто хотел «заползти в постель» вооруженным до зубов, к тому времени уже разбудят.
(1) Благодарю Горацио Виллалобоса (Horacio Villalobos) – фоторедактора Diaro Popular из Буэнос-Айреса за позаимствованное мною у него выражение.
Пока я писал эту статью, в Ираке погибло девять журналистов.
Мы хотели бы вспомнить их имена:
Хулио Ангита Паррадо (Julio Anguita Parrado) – El Mundo
Тарек Аюб (Tarek Ayoub) – Al-Jazeera
Майкл Келли (Michael Kelly) – Washington Post
Кристиан Либиг (Christian Liebig) – Focus
Тарас Процюк (Taras Protsyuk) – Reuters
Хосе Коусо (Jose Kouso) – Tele 5
Терри Ллойд (Terry Lloyd) – ITN
Пол Моран (Paul Moran) – Autralian Broadcasting Corporation
Кэвех Гоулстен (Kaveh Golestan) – BBC
Еще двое до сих пор считаются пропавшими без вести:
Фредерик Нерак (Frederic Nerac) – ITN
Хуссейн Отман (Hussein Othman) – ITN
