Майра Кастро, 37 лет, готовит еду в своём импровизированном жилье в Петаре, Каракас. Её младшая дочь умерла от голода в годовалом возрасте. «Когда я привезла её в больницу, доктор сказал, что ей нужна курица или мясо, но на что я могла всё это купить?» © Ignacio Marin

В Венесуэле коллапс экономики и последовавший за ним дефицит продуктов привели к возникновению нового типа криминала – голодной преступности. Вышедшая из под контроля гиперинфляция составила 1 000 000% в 2018 году. Это означает, что цены повышались вдвое каждую неделю. Даже люди, имеющие постоянную работу, не могли купить хотя бы самое необходимое.

Последний обзор условий жизни (ENCOVI) показывает, что 89,4% респондентов говорят, что их доходов не хватает на то, чтобы питаться не впроголодь, а 61% ложатся спать голодными. Доклад «Каритас» говорит о том, что средняя семья нуждается в 98 минимальных доходах, чтобы нормально питаться.

Роксана Гутьеррес, 19 лет, смотрит на своего сына. Когда она и муж Карлос, 20 лет, работали, им всё труднее становилось купить еду, что подвигло мужа воровать мотоциклы. Сейчас он отбывает наказание, а Роксана беременна вторым ребёнком. © Ignacio Marin

Эпидемия пустых желудков привела к новой волне преступности, мотивируемой голодом. Подъём этой преступности прослеживался неправительственными организациями, такими как Venezuelan Observatory of Violence (OVV). В стране, где практически все преступления остаются безнаказанными, а деньги не стоят бумаги, на которой они напечатаны, преступление становится вполне реальным средством спастись от голода. Отцы уходят ночью воровать мотоциклы. Бандиты вербуют молодёжь за еду. Преступность, опасность со всех сторон растёт всё больше. Ограбления и похищения детей стали целой индустрией. Прямое следствие всего этого – люди гибнут на улицах. Только в Каракасе 1331 убитый за 12 месяцев, а в среднем по стране гибнет более 70 человек ежедневно.

Бабушка кормит своих внуков в благотворительной кухне, обслуживаемой волонтёрами и негосударственными организациями. Нередко бывает так, что кто-то из членов семьи отдаёт свою еду остальным, чтобы они поели хоть немного больше. © Ignacio Marin

Сообщество Петаре, Каракс. Это самые опасные трущобы в Венесуэле, с населением более миллиона человек. Большинство насилия происходит в трущобах, жители которых более уязвимы и больше страдают от кризиса. © Ignacio Marin

Истощённая собака лежит на полу. По опросу ENCOVI, 64% людей жалуются на потерю веса в 2018 году. © Ignacio Marin

Утренняя очередь людей, пытающихся купить газ. Бесконечные очереди – ежедневная реальность для венесуэльцев, пытающихся купить самое необходимое. Во многих случаях, ничего не привезут или товара не хватит на всех. Иногда люди перебираются из одного магазина в другой в надежде всё же найти нужный товар. © Ignacio Marin

Фредди, 15 лет, член банды, занимающейся киднэппингом, в безопасном убежище в трущобах Каракаса. Он присоединился к банде, когда понял, что «дела дома совсем плохи. Я видел, как мама надрывается, чтобы добыть муку, рис, вообще хоть что-то. Поэтому я решил присоединиться к банде, чтобы прокормить младших братьев. Я начал с простого воровства, но теперь ношу оружие для более серьёзных дел». © Ignacio Marin

Полиция во время операции в трущобах в Пуэрто-ла-Круз. Экономический хаос и гиперинфляция привели к повсеместному росту преступности и напряжения в стране. По оценке OVV, Венесуэла сегодня на предпоследнем месте в мире по безопасности. © Ignacio Marin

Женщина плачет на похоронах мужа, Кейбера Куберо, 25 лет. Отец малолетней дочери, Кейбер в попытке добыть еду отправился грабить ресторан с двумя друзьями. Они были застигнуты полицией и убиты при попытке к бегству. © Ignacio Marin

Полицейский обыскивает бездомного, подозреваемого в нападении на человека с целью похищения. Грабежи и похищения стали основным страхом для людей, особенно потому, что многих жертв убивают при попытке сопротивления.

Заключённые, просящие еды и питья в «обезьяннике» в полицейском участке. Многие из них говорят, что имели постоянную работу но вынуждены были пойти на преступления из-за невозможности прокормить семью. Хотя проблема переполненности тюрем стоит в стране десятилетия, сейчас вся пенитенциарная система Венесуэлы находится на грани коллапса. Заключённые вынуждены полагаться на свои семьи, чтобы получить от них еду, и есть случаи серьёзного голода. © Ignacio Marin

В камере. Заключённые вынуждены полагаться на свои семьи, чтобы получить от них еду, и есть случаи серьёзного голода. © Ignacio Marin

Бабушка Алексона Пизани оплакивает смерть внука в своём доме в вообществе Катиа, в трущобах Западного Каракаса. Он был убит полицейским спечназом во время участия в демонстрации вечером 23 Января. © Ignacio Marin

Дети играют на футбольном поле в Мамере, одном из самых опасных мест в Каракасе. Недостаток еды вызвал и кризис образования, так как многие матери не пускают голодных детей в школы. © Ignacio Marin

Дети в поисках еды копаются в мусоре на задворках торгового центра. По оченкам Каритас, это вынуждены делать до 53% семей. © Ignacio Marin

Полицейский регистрирует подозреваемых, задержанных во время рейда. © Ignacio Marin

Таксист показывает шрамы от двух ран, полученных им во время нападений грабителей-угонщиков. © Ignacio Marin

Участник банды киднэпперов наблюдает через щель в ставнях в ожидании возможного полицейского рейда. Ему всего 15 лет, и он вступил в банду, чтобы прокормить семью, как и многие подростки. © Ignacio Marin

Покойники в морге госпиталя Переса Карреньо. Правительство Венесуэлы скрывает уровень преступности, но по данным неправительственных организаций, число убийств в 2017 году превысило 26 616, или более 89 на 100 000 жителей страны. © Ignacio Marin

Брат Кейбера Куберо оплакивает его смерть. Отец малолетней дочери, Кейбер в попытке добыть еду отправился грабить ресторан с двумя друзьями. Они были застигнуты полицией и убиты при попытке к бегству. © Ignacio Marin

Грегория Аулар в своём жилье в Баррио Нуэво, трущобном районе в Западном Каракасе. Её болезнь (лейкемия) и невозможность купить лекарства толкнили двух её сыновей (15 и 17 лет) на преступный путь. В один из дней они были казнены полицией в собственном доме. Грегория Аулар недавно умерла. © Ignacio Marin

Изображение глаз Хуго Чавеса доминирует над видом на 23 район Энеро, трущоб в Каракасе. После его смерти изображение приобрело символическое значение, показывая его вечное присутствие и верность его наследию. Когда-то Энеро был одним из опорных пунктов чавизма, но сейчас люди устали от неэффективного управления экономикой и постоянного кризиса. © Ignacio Marin

Игнасио Марин был выбран финалистом ежегодного конкурса документальных фотоисторий  LensCulture Visual Storytelling Awards. 

Перевод с английского Александра Курловича
Оригинальный материал опубликован на сайте Lens Culture