Ляля Кузнецова родилась в 1946 году в Уральске, Казахстан. Училась в Казанском Государственном Авиационном институте и работала инженером авиации до того, как занялась фотографией в конце
ЛЯЛЯ КУЗНЕЦОВА фотографирует то, что видит. Как и любой художник, она не видит всего: ее глаза — фильтры ее души. Окружающая действительность, которую она воспринимает с их помощью, — зеркало ее внутренней реальности. Эта принадлежащая ей реальность полна поэтики свободы, страдания и гордости.
ГЛУБИННЫЙ ЛАНДШАФТ ЕЕ ДУШИ, источник ее видения, был сформирован горами, бескрайними степями и влиянием множества различных народностей — татар, казахов, украинцев, русских — обитающих на ее родине, в Казахстане. Именно там, в западной части страны, на границе с Россией, она появилась на свет в 1946г. Она родилась в скромной татарской семье, ее воспитывали в мусульманских традициях как будущую хозяйку дома, верную жену и любящую мать.
Самые яркие впечатления детства связаны с цыганами, жившими во дворе дома ее тети. Она со страстным любопытством наблюдала за ними из маленького окошка на сеновале, следила за таинственными маршрутами этих «прекрасных, опаленных солнцем людей». Она смотрела, как горят их костры, слушала их песни. Она видела их пестрые кибитки на дороге, но не могла последовать за ними — ей было запрещено ходить в стан цыган, «похитителей детей».
СНАЧАЛА все шло так, будто жизнь Ляли должна была следовать по пути, намеченному мудрыми традициями. Будучи авиационным инженером, она получала стабильный доход. Влюбилась, вышла замуж и родила дочь. Продолжала работать, и что характерно — ее работа была тесно связана с воздухом и пространством, двумя элементами, которые затем будут играть важную роль в ее фотографии.
МУЖ ЛЯЛИ ПОГИБ. Она осталась одна с дочерью на руках. Где нашла она силы для того, чтобы вернуться к старинной мечте и взять в руки фотоаппарат, с которым она с тех пор не расстается? Стать фотографом — и жить этим ремеслом — было чрезвычайно трудно в силу обстоятельств. Это означало отказаться от надежного, стабильного существования, жить бродячей жизнью, полной неожиданностей и неуверенности. Она, должно быть, чувствовала внутри силу, рожденную посланной свыше решительностью. Некоторое время спустя, Ляля отказалась от должности штатного фотографа при Государственном музее изобразительных искусств в Казани, в мгновение ока став независимой. Вскоре судьба подтвердила этот выбор: путешествуя с братом по уральским степям, вдали от основного маршрута она наткнулась на цыганский стан. Кочевые люди не очень любят, когда их фотографируют, их доверие совсем непросто заслужить. Но Ляля понимала, что, наконец, нашла то, что искала всю жизнь: тех, кто затрагивал потаенные струны ее души. Фотографируя их, она прославляла их образ жизни и в то же время создавала себе реноме художника. Ляля была настойчива и продолжала снимать, и цыгане позволили этой женщине делать свое дело, ведь она казалась им похожей на них самих. Они позволили ей войти в свой мир, который Ляля продолжала исследовать и фиксировать последующие 15 лет.
ОБРАЗЫ, рожденные в результате этих встреч, созданы, благодаря Лялиной свежести восприятия и ее способности к внимательному наблюдению. Она с энтузиазмом отправилась навстречу родственным душам, путешествуя по бескрайним просторам, принимая их единение с землей и их «другой» образ жизни. Обладая кошачьим инстинктом, она умела находить «своих» цыган, зачастую словно растворяясь в их трудах. Часто она позволяла им позировать так, как они сами хотели, изображая их шутниками, хвастунами, серьезными, а порой упрямыми и замкнутыми.
ЛЯЛЯ обладает поразительной способностью работать с пространством, в котором живут ее цыгане. Ее «персонажи» редко находятся в центре кадра, она располагаются то в углу, то на самом верху или в самом низу, более или менее удалены. Но там, куда она их помещает, они неожиданно оказываются на своем месте, и мы обнаруживаем их вместе с ней. Ее участие в процессе так ненавязчиво, что мы практически забываем, сколько требуется напряжения и силы, чтобы сделать такие фотографии. Серии Ляли Кузнецовой, посвященные цыганам, подобны большим романам, каждый вид занимает определенную позицию в конструкции: голубь делает мертвую петлю, а маленький мальчик следит за его траекторией удивленным и внимательным взглядом. Человек сидит на земле, у него в руках — распустивший хвост павлин. Человек держит птицу как драгоценное сокровище на фоне развалин и телеграфных столбов, теряющихся вдали. Повсюду играющие дети, беременные женщины — они проводят в этом состоянии всю свою жизнь. Молодая девушка в нарядной одежде гордо стоит посреди двора, двое сидящих в пыли детей играют с бахромой ее платья. Мужчины — властелины этого мира, они сидят в одиночестве или группами, а когда появляется женщина, она безраздельно принадлежит им.
ФОТОГРАФИИ позволяют нам следовать по цыганским тропам, заглядывая в их шатры, до кочевий, расположившихся на периферии больших городов — таких, как Одесса. Здесь появляются дома, при взгляде на которые кажется, что задыхаешься. Это уже не только цыганский мир, в кадре появляются другие люди — узбеки, татары, туркмены, бродячие артисты. Это аутсайдеры, они существуют вдали от больших дорог — может быть, это сама судьба держит их на расстоянии. Очень многих из них привлекают большие города. Ляля исследует родную провинцию и фиксирует этот мир, который остался человечным, с его неутомимыми стремлениями.
В СВОЕМ ТВОРЧЕСТВЕ ЛЯЛЯ КУЗНЕЦОВА обнажает тайную силу хрупких людей. Ее герои человечны, безусловно трогательны, они волнуют, потому что находятся словно вне времени. Ляля — поэтесса, в совершенстве владеющая своим ремеслом и искусством, она обогащает нашу жизнь. Ее фотографии незабываемы.
Инге Морат
