«Яблоки падают одновременно в разных садах»

Большое Винохранилище, Центр современного искусства ВИНЗАВОД
Залы RIGroup Мультимедийного комплекса актуальных искусств в ЦСИ ВИНЗАВОД

Открытие — 3 июля в 21.00

Экспозиции:

• Виктора Алимпиева: Петр Кирюша
• Сергея Браткова: Ольга Барковская
• Алексея Каллимы: Группа «Цветафор»
• Игоря Макаревича и Елены Елагиной: Хаим Сокол, Леонид Сохранский
• Анатолия Осмоловского: Алиса Йоффе, Алексей Панькин, Анна Паркина
• Александра Сигутина: Вадим и Ирина Грабковы, Александр Сигутин
• Авдея Тер-Оганьяна: Иварс Гравлейс, Инна Левинсон, Петра Петилета,
• Давида Тер-Оганьяна: Артем Галкин, Давид Тер-Оганьян, при участии Ильи Будрайтскиса, Александры Галкиной, Виктора Макарова, Павла Микитенко, Александра Корнеева и Максима Роганова
• Марии Чуйковой: МИШМАШ, Мария Чуйкова
• Юрия Альберта: Юрий Злотников, Михаил Чернышов, Андрей Монастырский, Никита Алексеев, Виктор Скерсис, Михаил Рошаль, Геннадий Донской, Группа «Гнездо», Группа «Мухоморы», Костя Звездочетов, Вадим Захаров, Андрей Филиппов, Даниил Филиппов, Сергей Ануфриев, Юрий Лейдерман, Группа «Чемпионы мира», Группа SZ
• Радиопроект Александра Меламида

Проект «Яблоки падают одновременно в разных садах» похож на откровение. Всех: институции, галеристов, зрителей, терзает вопрос о том, почему не родятся молодые гении современного искусства. Вопрос в корне неправильный — их просто не там ищут. Ведь яблоко, как известно, падает недалеко от яблони, а урожай современных талантов надо собирать вблизи от плодотворных творцов. Куратор проекта Анна Зайцева обратилась к состоявшимся художникам с просьбой выбрать тех из нового поколения, кто им наиболее интересен.

Юный возраст часто служит неким извинением за неубедительное произведение, что неверно. На это обратил внимание концептуалист Юрий Альберт, и в поисках молодых парадоксально взглянул в прошлое. Его сверстники, ныне классики современного искусства, сделали свои первые программные произведения в возрасте от 16 до 27 лет. Институции сейчас снисходительно принимают от молодых почти все, приписывая им некий мифический потенциал развития в будущем. Шедевры, отобранные Альбертом, показывают, что из ничего что-то хорошее не вырастет, и те, кто сейчас способен на сильное высказывание, с него и начинали.

Если Альберт запускает машину времени против часовой стрелки, вспоминая, то остальные художники в роли кураторов используют историческую перспективу иначе, заглядывая в будущее, когда будут ясны причины и следствия. Когда художники разных поколений сознательно выставляются вместе, становится явной преемственность. Через одну точку можно провести такое множество прямых, что выбрать направление невозможно, через две точки — только один вектор развития. Определив предшественников для молодых авторов, можно определить вектор их дальнейшего пути и быть уверенным, что он им предстоит и что они не являются случайной точкой в стороне от прямой истории искусств. С другой стороны, автор, не повлиявший на дальнейшее развитие искусства, будет забыт, и согласно этому принципу, старшие фиксируют себя в качестве влиятельного звена истории, показывая своих последователей, классики возделывают свой сад.

Анатолий Осмоловский выбрал троих из студентов, посещавших его лекции на «Фабрике». Он хотел представить «странное» искусство, не вписывающееся в известные рамки, но аналогии с его собственным творчеством прослеживаются у всех участников его экспозиции. В скульптурах «Изделия» Осмоловский увидел в форме башен танков разных стран, обусловленных чистой функциональностью, черты национального орнамента. Алексей Панькин делает серию скульптур «Корыта», где обращается к узору, древним временам, когда только начинали создаваться формы не утилитарные, а выражавшие мысли и верования. Дубовые колоды с выдолбленными отверстиями: в одном оно в форме европейского герба, в другом напоминает китайскую гексаграмму. Зарождение различий — все мы пьем одну и ту же воду, но из разных сосудов. Алиса Йоффе вышивает красным по белой ткани узор, оформляющий страницы паспорта. Узор когда-то был равен удостоверению личности, по вышивке на платье можно было узнать о положении человека. А паспорт в бюрократическом мире несет функцию об ерега, как узор когда-то, отпугивает злых духов. Попытку Осмоловского наладить связь между современностью и каноном, его интерес к духовности, отразившийся в зарифмованных с иконостасом кусками черного хлеба, напоминает бумажная скульптура Анны Паркиной — маленькая сцена с декорациями вызывает в памяти рождественский вертеп. Но внутри нет ни бога, ни волхвов — мизансцена выстроена из современных реалий, более напоминающих компьтерную игру.

Елена Елагина и Игорь Макаревич, чей последний проект был посвящен «русской идее», выбрали художников, имеющих на историю Отечества оригинальную точку зрения, очень субъективную, и оттого, возможно более верную, чем общепринятые версии, не пропущенные через личное. Леонид Сохранский в серии скульптур «Надземная часть» изображает Георгия Победоносца и змия в виде не до конца оформленного всплеска текучей субстанции, и видно, что змей и святой сделаны из одного и того же вещества, жертва и победитель едины. Хаим Сокол работой «Котлован» представляет «подземную» часть. В углублениях в полу выставочного зала — цинковые ванны и ведра, внутри — маленькие города и их обитатели. Герои Платонова хотели победить жалкую дореволюционную жизнь, сейчас мы пытаемся создать жизнь лучшую, по сравнению с советской, но все попытки возведения «вавилонской башни» ни к чему не приводят, человек по-прежнему находится на дне вавилонской ямы. Цинк напоминает о ванночках, в которых раньше купали детей, а также о цинковых гробах. Кроме рождения и смерти, цинк появляется в процессе пути — в таких ванночках теперь таджики вывозят мусор. Сокол помещает в них самих людей, грустно констатируя, что человеческий материал все время оказывается на положении отходов, выбрасываемых в процессе достижения какой-то высокой цели.

Смутьян Авдей Тер-Оганьян заявляет в качестве темы экспозиции «Новое эротическое искусство». Иварс Гравлейс нестандартно применяет общедоступные спецэффекты Фотошопа, обычно используемые в этой области для увеличения груди и удаления дефектов кожи. Фото из порножурналов после многократного использования фильтров превращаются в абстрактные цветовые композиции. Но художник показывает их в обратном порядке, от бессюжетного буйства красок к возбуждающему отнюдь не эстетические чувства фигуративу. Что ж, как в анекдоте, по-настоящему озабоченный человек думает, что на «Черном квадрате» в темной комнате кто-то занимается сексом. У Петры Петилеты черный прямоугольник экрана превращается в космос, наполненный планетами, на которых тоже есть жизнь, половая. Инна Левинсон подсоединяет к вагине в фанерном изображении раздвинутых женских ног пылесос. Хоть от «Происхождения мира» и прошло немало времени, все еще принято скрывать, откуда он произошел, и порно — по-прежнему верный способ потрясти даже самого циничного.

Мария Чуйкова когда-то сделала смешных животных из овощей и фруктов и сняла их постепенный уход из жизни, вариант классического натюрморта «ванитас», призванного напомнить о тщете всего сущего. Для своей экспозиции она выбрала работу группы МишМаш, в которой макеты имперской архитектуры, сделанные из съестного, покрываются плесенью. Разрушение иногда спасительно — плесень вырабатывает антибиотик, руины былого величия не дают впасть в разрушительную гордыню.

Александр Сигутин выступает не только куратором, но и соавтором Вадима и Ирины Грабковых — живописное воспроизведение дигитального портрета Солженицина квадратами пикселей связывает Сигутина, увлеченного супрематизмом, и молодых с их единицей измерения — квадратиком пикселя. И намекает на две обманутые надежды — построение коммунизма и жизнь без него.

Сергей Братков выбирает неожиданного соратника — Ольгу Барковскую, музыканта-пейзажиста, работающую с бинауральным звуком. Она представит работу «Полет над Москвой»-звуки, записанные ручными птицами: воронами, соколами и голубями.

Попробовать себя в роли кураторов были приглашены и совсем молодые художники. Давид Тер-Оганьян не просто выбрал близкого автора, но и сделал с ним совместный проект. Артем Галкин — музыкант, и контакт специалистов по аудио и видео привел к созданию работы «Список имен», в котором вырезан как ненужное несуществующий фильм, и акцент переносится на финальные титры, в которых музыка всегда мощнее видеоряда. Титры — благодарность трудившимся над произведением. Данные отдельно, они воспринимаются, как монумент павшим героям, но и список павших героев, и создатели фильма часто удостаиваются лишь беглого, невнимательного взгляда. Здесь — это единственное зрелище, и музыка заставляет всматриваться в каждое имя, и пытаться оценить его роль, которая не указана.

Алексей Каллима представляет группу «Цветафор», также увлеченую утопическими идеями, но если Каллима верит в способность художника поменять войну на мир, то «Цветафоры» от разноцветных мечтаний перешли к серой констатации антутопической реальности.

Александр Меламид в качестве куратора предлагает реинкарнацию своего проекта 1993 года, в котором он описывал в прямом эфире радиостанции работы, принесенные художниками из окрестных мастерских, и предлагал слушателям оценить их по описанию. С работами этого проекта Меламид сделает то же самое в эфире радиостанции «Серебряный дождь». Здесь и сейчас — это не концептуализм, а реальность: словесное описание работ часто приписывает им смысл, в них отсутствующий.

В выборе Виктора Алимпиева есть и спонтанность, и фатальность — он увидел работы Петра Кирюши среди сотен заявок, присланных на биеннале. Необязательно даже быть знакомым со своим единомышленником. История течет неумолимо верно, и в то же время делается выдающимися личностями. Неумолимость истории только в том, что гений появится не раньше и не позже, чем это предопределено. Поэтому все попытки институциий сфабриковать «таланты на каждый день» безуспешны — они появляются вовремя, а не искусственно, дело не в «капусте», а в согласии родителей.

Название выставки — цитата из Гёте. И объяснение того, что столько ветвей дали такие спелые плоды, остается за кавычками цитаты — просто «время созрело».

Диана Мачулина

Выставка представлена в рамках Первой международной биеннале молодого искусства «Стой! Кто идет?»

Организаторы выставки:
Московский музей современного искусства
Центр современного искусства ВИНЗАВОД
Залы RIGroup Мультимедийного комплекса актуальных искусств в ЦСИ ВИНЗАВОД

Выставка осуществлена при поддержке:
компании Timmerman Yachts
радиостанции «Серебряный дождь»
журнала DOMUS
галереи «Обрами и повесь»
авиакомпании «Трансаэро»

Слово куратора
Куратор Анна Зайцева

Первый вопрос, над которым я задумалась, когда стала одним из кураторов Биеннале молодого искусства, был очень простой: какое содержательное обоснование можно предложить для разделения искусства на молодое и «взрослое», кроме одного лишь возрастного ограничения? Является ли слово «молодое» указанием на ученический уровень работ? Или молодое искусство претендует на то, чтобы быть свободным от давления художественного рынка, быть искусством par exellence? Или есть основания говорить о молодом искусстве как о специфическом, поколенческом феномене, который может быть описан как некое целое? Мне не представлялось возможным или не хотелось давать положительный ответ ни на один из этих вопросов. На первый — потому что нечего извиняться заранее. На второй — потому что молодой художник нередко видит попадание на выставку именно как первый шаг в систему современного искусства. На третий — потому что едва ли для этого уже сейчас есть явные предпосылки.

Между тем, меня занимало следующее обстоятельство. Практика, когда уже состоявшийся мастер становится преподавателем художественного вуза, у нас имеет гораздо меньшее распространение, чем в некоторых других странах, по крайней мере — в отношении тех российских художников, творчество которых принято причислять к современному искусству. Больше того, если андерграундная жизнь советских времен и 90-х, свободная от институциональной упорядоченности, во многом определялась живым общением (по выражению К. Звездочетова — «междусобойчиками»), то сегодня и эти формы творческого взаимодействия отошли на второй план и сменились стратегиями индивидуального успеха и конкуренцией, объектом которой становится внимание зрителя, прессы, кураторов, галеристов, коллекционеров и пр.

В подготовке выставки для Биеннале мне хотелось приостановить действие этой логики. Мне хотелось прежде всего отвечать на вопрос, каким образом происходит взаимодействие разных художнических поколений. Я обратилась к художникам, которых уже можно назвать состоявшимися, с предложением сделать свой индивидуальный выбор и пригласить к участию в проекте тех молодых коллег, кого они сами считают значимыми, перспективными, интересными. Свою собственную роль я видела в том, чтобы по возможности создать комфортные условия для этого диалога. Не скрою, что отчасти мной двигало человеческое любопытство. Можно было предположить, что кто-то будет искать соратников — кто-то, напротив, предпочтет сделать свой выбор в пользу молодого художника совершенно чуждого, далекого и тем привлекательного. Особая интрига этой истории состояла в угадывании того, что предложат известные художники в новом для многих из них амплуа.

Этот проект изначально не хотел навязывать участникам общую тему. Его скрепляет только принцип совместной работы самоорганизующейся группы художников над своей экспозицией. Мне казалось, что залог состоятельности и живости этого проекта — отсутствие догматики и в отношении критериев выбора, которыми руководствовался художник-куратор, и в устройстве самой экспозиции. Плоды этой кропотливой работы и будут представлены на выставке в Большом Винохранилище и в Залах RIGroup Мультимедийного комплекса актуальных искусств в ЦСИ ВИНЗАВОД.

Эта выставка- «выбор художника».

Вместе с тем, мне бы хотелось сказать слова признательности тем галереям на ВИНЗАВОДе, которые согласились приурочить к датам Биеннале выставки своих молодых художников, некоторые из которых пока ни разу не представляли свои работы широкой публике,-представить свой выбор, без которого программа Биеннале была бы не полной.

Анна Зайцева