В рамках VIII Международного месяца фотографии в Москве «Фотобиеннале-2010».

«Проявление непроявленного» Алексея Титаренко — проект галереи «Победа», представляющий московской публике имя художника-фотографа Титаренко, работающего с классическими технологиями, говорящего на языке модернистской черно-белой фотографии, широко известно во всем мире. Это один из немногочисленных случаев международного признания современного российского автора. Нынешняя выставка в Москве проходит одновременно с масштабной экспозицией в Нью-Йорке, обе коллекции произведений Титаренко по-своему уникальны и предоставляют публике редкую возможность заглянуть в архив художника: помимо ставших знаменитыми фотографий из серий «Номенклатура знаков», «Черная и белая магия Санкт-Петербурга» присутствуют произведения, «непроявленные» для зрителей, не вошедшие в первую редакцию серий. В чем смысл открытия архива фотографа? Манера Титаренко в фотографии воспринимается большинством зрителей как создание циклов, историй, сотканных из множества фотографий. Задача «проявления непроявленного» акцентировать внимание на отдельных произведениях, рассыпать отдельные циклы и воссоздать заново целостный образ художника, единый на протяжении многих лет работы с разнообразными стилями и техниками.

Алексей Титаренко, художник-фотограф, родился в 1962 в Петербурге. В 1978 году стал членом ленинградского фотоклуба «Зеркало»; в 1983 году окончил курс «атташе культуры» Санкт-Петербургского университета культуры, дипломная работа была посвящена французской фотографии XIX века. Его работы хранятся в коллекции Государственного Русского музея, музеях Европы и США. Основные циклы его произведений: «Номенклатура знаков» (1987–1991), «Город теней» (1992–1994), «Черная и белая магия Санкт-Петербурга» (1995–1997), «Time Standing Still» (1998–1999) были показаны в разных странах мира, в том числе, в 2002 году — на Международном фестивале фотографии в Арле, Франция, в 2006 году в рамках Международной Биеннале фотографии FotoFest в Хьюстоне, США. О творчестве Титаренко вышло две монографии (2001 и 2006).

«Говоря о фотографе Алексее Титаренко важнее всего обозначить, что он сумел ввести и осознать в своем творчестве «третье» измерение. В прямом и переносном смысле. В прямом — это измерение воздушности, глубины изображения, влажности и осязаемости, «густоты» атмосферы, запечатленной в слое серебра в отпечатке; в переносном — измерение историчности, т. е. наличие постоянных коннотаций с искусством фотографии XIX века… Его визуальный опыт складывается из постоянного наблюдения разрушающегося вещества архитектуры классицизма, барочных обшарпанных фасадов, людей в скромных одеждах, как будто шагнувших на тротуары современных проспектов из подворотен, где еще дышат и девятнадцатый век, и середина двадцатого. Эта слияние времен размывает, смазывает движущиеся фигуры на негативе старинной большеформатной камеры.

…Его первые фотографические серии — документальная съемка, созвучная по настроению со «снимками жизни» других авторов восьмидесятых, но уже тогда ему нужны была специальная обработка снимков, наложения и коллажи. Ему не хватало отображения одной лишь реальности, чтобы передать чувство, которое она у него вызывала. От «Номенклатуры знаков», где знаки — аналоги слов, а их совмещение рождает новый текст, Титаренко прошел до транслирования состояний, столь же сложно уловимых словами, как и сложно изобразимых, и все-таки уже уловленных в высоком слове лучших образцов русской литературы последних двух веков. Эта заложенная литературой в русскую культуру традиция со-стояний души и духа со временем связала все формы художественного творчества. На фотографиях Титаренко город — зеро, обретающий контрастные очертания благодаря появлению людей, видение самостоятельной души, объемлющей и обрамляющей все человеческие эмоции. Двигаясь от «… знаков» к «магии… «, Титаренко нашел, что человек в Петербурге усиливает ощущение от города; и чем его (человека) меньше, тем больше следов его былого присутствия, тем полнее звучит голос самого города.

Титаренко в своих фотографиях, как в любимом девятнадцатом веке, позволяет людям исчезнуть: они — время, проходящее перед открытой диафрагмой. Они — Лета, в которой мелькнет рука пловца и снова — водоворот, а лица возникают, лишь когда человек остановится, выпадет из потока времен; и эта остановка есть залог мгновения философии, погружения в раздумье о времени (и временах). То, что стремится за секундами, то, что движется, — не может остаться запечатленным навечно. Эта философия классической фотографии, почти потерянная, возрождается у Титаренко. Она присутствует как мера, удостаивающая быть изображенным, как знак подлинности и вечности».

Ирина Чмырева

«Было бы ошибкой рассматривать мои фотографии с точки зрения современных ценностей в искусстве вообще и изобразительном искусстве в частности.

Пытаться заключить в рамки различных течений, тенденций, забывая принять в расчет тот факт, что основной мотив, толчок к их созданию находится в прошлом и всегда идентичен: история России с начала до конца 20 века — это нескончаемая вереница трагедий совершенно невиданного ранее масштаба, будь-то период войны или революций, или так называемого „мирного времени“.

История России, … но в форме современных фотоизображений, снятых в одном месте, в одном городе — С.Петербурге на протяжении последних 20 лет. Не город сам по себе их основная тема, часто он едва заметен, передача не его достопримечательностей, а… эмоций. Эмоций, из которых сплелось, сформировалось глубокое внутренние восприятие мира людей живущих или живших на территории нашей страны и которые прошли через все эти ужасы, катастрофы и страдания, но которых принято было всегда изображать лишь извне.

Эти эмоции, универсальные, неизменные на протяжении столетия, близкиe тем, которые вызывает в нас музыка Шостаковича, например, или произведения Солженицына и являются основным сюжетом работ, превращая даже самые документальные в часть не репортажа, а романа.

Романа, тема которого — тональность души смотрящей в лицо событиям, внутренний мажор и минор ее звучания. Попытка сделать возможным ее почувствовать, понять, испытать сопереживание и… любовь…» Алексей Титаренко