Проект «Остров Пасхи или искусство рассуждать о странах, в которых вы не бывали» стал логическим продолжением проекта «Игра в игру игры», составные части которого, периодически показывались в разных пространствах, с разными художниками, в различных модификациях.
С развитием цифровых технологий, интернета, гаджетов, удобных в обращении, гигантское количество изображений из различных путешествий оседают на домашних компьютерах, на сайтах, стоках, интернет-порталах. Конечно, не все изображения заслуживают того, чтобы их вообще рассматривать и как-либо оценивать, но они ползут из всех щелей, как тараканы.
Однако, существует некий пласт путешественников-домоседов, которые не путешествуют и дают нам описания неизвестных им краев, не предполагающие перемещения в пространстве и времени.
Это настоящее не-путешествие!
О нем очень интересно написал Пьер Байяр – автор таких провокационных бестселлеров, как «Искусство рассуждать о книгах, которых вы не читали» и «Искусство рассуждать о странах, в которых вы не бывали».
Случайно, купив на барахолке две пустых бутылки в виде знаменитых каменных истуканов «Моаи» из под виноградной водки Pisco, и сделав с них фотограммы, я на некоторое время стал путешественником-домоседом, какими, по-видимому, были Марко Поло, Шатобриан, Эдуар Глиссан.
«Именно так поступал Иммануил Кант, который ни разу не покидал своего родного Кёнигсберга, где каждый день прогуливался по одному и тому же маршруту, не отклоняясь от него ни на шаг, и, уж конечно, не предпринимал никаких путешествий в чужие края, что не мешало ему, однако, их описывать и высказывать свои соображения о них» - Ханна Арендт.
Конечно, можно было бы, как Эдуар Глиссан, который в качестве информанта отправил на остров Пасхи свою жену Сильви Сема, найти человека, который уже был там и фотографировал остров. Я даже нашел такого фотографа и предложил сотрудничество, но потом решил, что для чистоты эксперимента, лучше ограничиться своими силами, тем более бутылки «Моаи» у меня уже были. В итоге у меня получились своеобразные «слепки грез» в виде фотограмм, а в качестве Тихого океана был сфотографирован неаккуратно отрезанный рулон крафта.
«Человеческое тело, беззащитное перед дикими зверями, ненастьем и болезнями, совершенно очевидно, не создано для того, чтобы покидать свой дом, привычные края, и уж совсем не приспособлено для перемещений на далекие расстояния от тех мест, куда поселил нас Бог» – Пьер Байяр.
И, наконец, самый короткий путь, не всегда бывает самым близким.
Андрей Чежин
____________________
искусство, алогизм, полилогос
ДОРОГА НА ОСТРОВ ПАСХИ
Для современного человека дорога к храму, к себе и на остров Пасхи, прежде всего дорога, и всего лишь дорога. Современный человек сам по себе – это вообще дорога, без начала и завершения, без пребывания где-либо или где-нибудь. Точка А и точка Б, как в физике-математике-геометрии – это точка фиксации протяженности отрезка из А в Б. Тем занятнее исследования художников, время от времени возникающие в процессе интереса этих художников к искусству и социуму, вообще, исследования, отвечающие на вопрос – что же там, в точке, и тем замысловатее пространственные отождествления точки и места центростремления (именно центростремления, так как физика (метафизика), геометрия (как космогония) и прочие науки уже давно определили, что все прямые – спирали, а движение по прямой – это всегда бег по кругу, вечному коловороту судеб и событий).
Оказывается, по одному из исследований художника А.С. Чежина, в точке А и точке Б нас – человека и человека+, перемещающихся в рамках отрезков, – ждут, в случае с точкой – островом Пасхи – истуканы, каменные, ландшафты, пустынные и океан безмерный (не измеренный). А может и еще кого-то и кто-то.
Двадцать первый век подарил человеку великое знание – человек – хоть и звучит все еще гордо и громко – все же даже не песчинка мироздания и миропонимания, а еще меньше, быть может - кварк, и даже в пыль, звездную, нас нужно уложить только вместе с нашей вселенной и целым млечным путем, то есть этот век дал понимание, что что-то можно с чем-то сравнить, и сравнение это не в пользу физиологии и размерности нашего прежнего самомнения о твари, пусть даже божьей. Только нравственный закон и все еще прежнее добро может подкрепить статус человечества, которое само по себе всё – истукан на острове Пасхи (где Земля-планета лишь камешек в лабиринте острова между третьей и пятой ступенями центурии в галактическом сне).
Человеку, движущемуся по дороге (спирали) к острову Пасхи, не терпится понять - кто, что, почему, когда? И как все это создано, и кем? Возможно, и вопросы выстроены не в той последовательности, и в другом ритме. Вопросы без ответов. Капище, урочище, галактическая приемная, что есть «я» и мое временное присутствие, и мое переживание космогонического дыхания…Что есть факт и его историческое осмысление и отображение. Что можно описать на основе визуального опыта, если, возможно, в нашем цивилизационном опыте и понятия такого нет, и слов его описывающих еще не выдумали?
В какофонии вне структуральной языковой бессвязности цивилизаций, время и пространство рождают уродцев – гипотезы, теории существования прежних социумов, где смыслы в их многомерных полилогосах замещаются плоскостью собственного недообразованного структурирования бездуховного «я»-потребления, даже не «я»-играющего, читающего, думающего, созидающего, оберегающего и т.д., и т.п.
Остров Пасхи в проекте Андрея Чежина – один из примеров аберрации сознания культуры в толковании развития некоего социума – остров есть, истуканы есть, а ответы на простые вопросы – что это, кто это, зачем это все – существуют лишь в виде потешных теорий, не выдерживающих критики или просто пристального внимания. Как любой культурный феномен в нашем мире, остров Пасха требует в нашем сознании места и не может просто быть строчкой в энциклопедии. Но может быть очередной художественной инсинуацией, или объектом художественного вмешательства, может быть территорией искусства, а может стать фотозадником для фиксации индивидуума, может быть декорацией вне функциональной деталью, а может быть знаком неведомых логосов неизвестных социумов вне физики-метафизики, вне истории и времени, вне цивилизационных текстов, путей, но может быть точкой, отмерившей отрезок – дорогу.
Ландшафты представления как кристаллические структуры, ландшафты узнавания как жесткая семантическая логика выстраиваются по чужим описаниям и ощущениям, по своим представлениям и наитиям, ассоциациям. Ткань призрачна, тонка и все время рвется, обрывается нить не материальная, не нейронная.
Художник в своем проекте создал пространство, которое не посещал, но выстроил и проверил по представлению и фантазии. Пространство как идею, с тем умением адаптации, что сродни с искусством рассуждать о книгах, которые не читал, спектаклях и фильмах, которых не смотрел, а музыку не слушал. Ввести в заблуждение – обмануть и обмануться самому, искусство построения пространства не пребывания, но представления, реальность+, реальность-штрих, пост-постмодернизм в контекстах культурологических заблуждений и дискурсов полилогоса постмодернизма-штрих. И в этом пространстве обретают мистические сущности, ожидающие и свидетельствующие, предстоящие в почтительном ожидании то ли нового посетителя, интерпретатора, туриста, меня, то ли нового повелителя и начала времен и в великом безвременном присутствии. Археобъекты в пристальном внимании художника – А. Чежина – наделяются новыми логосами и в своем безмолвии вновь насыщают и восстанавливают вокруг себя сакральное поле, они набирают силу, которую мы не понимаем, но ощущаем, не знаем что это, но ощущаем ее присутствие, изгоняющее наше невежественное легкомыслие и пренебрежение чужими богами.
Интересно, что данный художественный проект фотографа Андрея Чежина и об этом, и о дороге на остров, и об ожидании завершения пути, и об ожидании того, кто должен прийти, и о том, что нам лучше вовремя уйти, или еще лучше не дойти, или просто не ходить, куда не нужно. Проект человека, чья фотомиссия – точная фиксация почти пересечения пространства и времени превращается в редукционный экзерсис – ведь художник лишь знает о знании, постигает визуальные смыслы древней цивилизации, дополняет свое мифотворение и участвует в общем мистическом действии сотворении двойного значения реальной мифологемы. Знак штрих и смысл плюс. И, между тем, сакральное и бессистемно таинственное предстояние божеств в длинной очереди поражает нас, посетителей не острова, а выставочного пространства, где «я»-зритель и «я»-творец ощущаем древние ритмы и ритмы галактик, ритмы кармических танцев и всевозможных ритуальных кругов танца и музыки сфер, коловращения купола небес и звездных святящихся точек, создает новые семантические тактильные поверхности старых текстур, где сакральное знание как нить Ариадны, по ней вдруг идет ток, зажигается свет – опасность, пересечение границы – дальше движение – ваши и наши риски…
Мария Шейнина,
Член Международной Ассоциации искусствоведов
___________________
Чежин Андрей
www.chegin.com
Родился в Ленинграде (1960). Окончил Ленинградский институт киноинженеров (1982). Тогда же начал фотографировать. Член фотоклуба "Зеркало" (1985). Член группы "ТАК" (1987-1996). Участник художественного объединения "Фотоpostscriptum" (1993). Член Союза фотохудожников России (1995). Член Товарищества "Свободная культура" (1996). С 1998 года член Творческого Союза Художников России (IFA). Организатор и член совета ежегодного фестиваля «Осенний фотомарафон»(1999-2005). Директор галереи «ФОТОimage» и личного музея современного искусства «Музей канцелярской кнопки». В настоящее время работает как free-lance photographer. Автор 90 персональных выставок и участник в 180 групповых выставках в России и зарубежом.
Кредо:
- непредсказуемость фотографического процесса;
- концептуальность фотографического процесса;
- самодостаточность фотографических средств выражения.
Коллекции
Государственный Эрмитаж, Санкт-Петербург; Русский музей, Санкт-Петербург; Московский музей современного искусства, Москва; Государственный музей изобразительных искусств им.А.С.Пушкина, Москва; Российская Национальная библиотека, Санкт-Петербург; Музей современного искусства Эрарта, Санкт-Петербург; Музей-заповедник «Гатчина», Приоратский дворец; Коллекция Товарищества "Свободная культура", Санкт-Петербург; Музей фотографических коллекций, Москва; Фонд художника Михаила Шемякина, Санкт-Петербург; Ярославский художественный музей, Ярославль; Московский Дом Архитектора, Москва; Музей органической культуры, Коломна; Музей изобразительных искусств республики Карелия, Петрозаводск; Пермская государственная художественная галерея. Музей фотографии, Пермь; Томский областной художественный музей, Томск; The Navigator Fondation, Boston, USA; Columbus Museum of Art, Columbus, Ohio, USA; Southeast Museum of Photography, Florida, USA; The Norton and Nancy Dodge Collection, The Jane Voorhees Zimmerli Art Museum, Rutgers, The State University of New Jersey, New Brunswik, NJ, USА ; Muzeo Ken Damy, Brescia, Italy; Centrum Sztuki Wspolczesney Zamek Ujazdowski; William Hunt Collection, New-York,USA ; Palladian Collection, New-York, USA; Frederick R. Weisman Art Museum, University of Minnesota, Minneapolis, USA; Museum of Fine Arts Houston, Texas, USA; The Brooklyn Museum, NewYork, USA ; Muzeo d'Arte Contemporanea di Milano ; The Hechinger Collection, USA; Collection the Royal Bank of Scotland in Houston, The Brandts Musseet for Fotokunst in Odense, Denmark.
