Три молодых московских фотографа — Елена Губницкая, Максим Емельянов и Анна Блок — объединили свои усилия для создания собственной студии и агентства под названием Black Rabbit. Стремление вполне понятное и предсказуемое в условиях жёсткой конкуренции и почти полного отсутствия рынка фотографии как такового. Подобные небольшие студии открываются на каждом углу, то же происходит и в области современного искусства с принадлежащими художникам квартирными галереями и ателье. На первый взгляд стандартно выглядит и перечень предоставляемых новым агентством услуг — это персональный портрет, семейная фотография, «любовная история», репортаж, мода, обнажённая натура, интерьерное фото, концертные, свадебные и корпоративные съёмки.
Главное отличие Black Rabbit от других игроков на рынке в том, что авторы проекта делают ставку на использование и пропаганду классической плёночной фотографии, уникальных техник ручной печати. «Причина нашего желания усложнить себе жизнь очевидна: мир стремительно движется по пути автоматизации, упрощения, удешевления, и всегда найдётся группа людей, которая не желает мириться с этой тенденцией. Мы предпочитаем дизайнерские вещи, хранящие следы ручного труда. Мы ценим вещи с историей. Мы уважаем то, что нельзя повторить. В этом заключается основная идея использования плёночной техники с последующей ручной печатью», — говорит Елена Губницкая.
«До индустриальной революции человек был окружён орудиями труда, после нёё машина была окружена человеком», — писал Вилем Флюссер. В некотором смысле все мы сегодня — лишь домашние животные, добавочная функция, или же обслуживающий персонал разнообразной машинерии, от банкомата до атомной бомбы. Любой фотоаппарат — тоже машина с заложенной в неё программой, а процесс фотографирования — определённый набор действий внутри этой программы. Но сама эта программа никогда не может быть разгадана полностью, фотоаппарат остаётся чёрным ящиком. Вновь процитируем Флюссера: «Фотограф теряет себя, забывается в недрах фотоаппарата в поиске возможностей, но всё же он господствует над этим ящиком». Именно с этим связан «героизм видения», о котором писала Сьюзан Зонтаг, стремление свести зависимость от программы к минимуму.
Современная цифровая техника становится всё дороже, сложней и «умнее», и в результате большинство полагается на заложенные в ней почти мифические возможности, сводя собственную функцию к простому нажатию кнопки. Тот, кто щёлкает фотоаппаратом, неспособен потом прочитать собственные снимки, не в силах контролировать поток образов, то есть сам процесс коммуникации. Конечно, не стоит понимать эти слова буквально — профессионалы всегда остаются профессионалами. Но со старыми техниками связана определённая эстетика, противоположная цифровому идеалу скорости, и отношение к фотографии как к исчезающему ремеслу, аристократичному ручному труду, «чистому искусству», сродному живописи.
Тем отрадней видеть появление и рост подобных тенденций в коммерческой, изначально довольно далёкой от
