Потомственный художник Григорий Майофис, по всей видимости, несет в себе груз предшествующих поколений, занимавшихся искусством. Его называют «образцовым постмодернистом», и таковым он стал, рискнем предположить, поневоле, не в силу исторического контекста, предполагающего «общую усталость (от) культуры», а по причине накопленного генами переизбытка прекрасного в крови. Такое рассуждение несколько против методов даже нетрадиционного искусствоведения, но соответствует духу произведений самого Майофиса — иначе невозможно объяснить его как явление — оригинальное, мощное, имеющее все шансы стать направлением, если бы не такая внушительная персонализация.
Ему ничего, кажется, не стоит превратить фотографию в живопись, хотя, приходится подозревать, за этой легкостью — кропотливая алхимическая работа. Сравнения с Виткиным хромают. У того живописности не меньше, но неживое живет своей сиюминутной жизнью. У Майофиса же модели не кажутся живыми, так как «фотографии» его не выглядят «документом». Все оттого, что художник оставляет носитель изображения — холст — не просто видимым, но ощутимым.
Создатель собственного жанра, он не скрывает своей погруженности в прошлое искусства, и названия работ говорят за себя («Художник концептуалист работает над портретом балерины»). Но это не про собственное искусство. Это про художника вообще.
Выставка, открывшаяся в галерее Марины Гисич — представляет последние работы Майофиса и продлится до 14 ноября.
