Досада — вот, пожалуй, самое точное слово, передающее ту эмоцию, что владела мной на вернисаже конкурса «Северная Пальмира-2000». Досада и недоумение от всего происходящего и увиденного. Возможно, не у одного меня возникло это недоумение — редакция газеты «Фото Петербург» во время церемонии награждения победителей распространила анкету, ответы на вопросы которой, быть может, помогут разобраться в том, что же происходит с фотографией вообще и с фотожурналистикой, в частности. Попробую ответить на вопросы анкеты и я, комментируя, попутно, увиденное прошедшее событие. Только должен оговориться — когда речь идет о фотографии, у меня у самого больше вопросов, чем ответов на них.

Итак, первый пункт анкеты:

Что такое в вашем понимании фотография?

Всем знакомо устойчивое выражение: «литература и искусство». В нем литература как бы выводится в некое сверх искусство, не укладывающееся в структуру всех прочих искусств. Так вот, несмотря на короткую, по сравнению с традиционными искусствами историю, фотография, на сегодняшний день, так же трудно вписывается в веками складывавшуюся систему искусствознания. Возможно — оттого, что она еще слишком молода. Возможно, от того что, несмотря на свою молодость, тотально захватила мировое визуальное пространство. Возможно оттого, что людей фотографирующих на планете почти столько же, сколько пишущих, т. е. на несколько порядков больше, чем рисующих, ваяющих, музицирующих и т.д.(1) Это дает нам право, размышляя о фотографии, прибегнуть к аналогии: пишущий — фотографирующий. Конечно, всякая аналогия хромает, но так, мне кажется, будет наглядней.

На конкурсе «Северная Пальмира» все фотографы были поделены на три части — фотожурналисты, фотохудожники и фотолюбители. Причем художники и любители оценивались по одному критерию — «не журналисты». Что ж, это право устроителей… Но, если мы прибегнем к сравнению с пишущими, то выглядит это довольно странно — писатели, «художники слова», оцениваются теми же мерками, что и люди, которые кроме текста поздравительных открыток ничего в жизни не написали. Владимир Антощенков, например, назван «фотолюбителем», в то время как, по моему глубокому убеждению, он — именно художник. И — по тому, что «написал» много текстов, и по глубине и поэтическому строю этих текстов. А бытующее рассуждение, что фотолюбитель тот, кто не зарабатывает фотографией на жизнь — никуда не годится. Во-первых, искусством вообще мало кто зарабатывает на жизнь, а во-вторых, это вопрос самоидентификации. И — только.

Но с самоидентификацией, у питерских фотографов большие проблемы. Особенно — у фотожурналистов. Конечно, вызывает уважение стремление репортеров «активизировать все творческие силы Северной Пальмиры и консолидировать их», как написал Павел Маркин в пресс-релизе конкурса, но так ли все благополучно в рядах фотожурналистов, что они берутся лидировать в петербургской фотографии? Не вызывает ли тревогу у председателя фотосекции при СПбСЖ тот факт, что из шести проведенных конкурсов, в двух — главный приз в журналисткой фотографии не присуждался? Некому было! При этом он гордится, что «Сегодня „Северная Пальмира“ выросла из коротких штанишек узкопрофессионального соревнования». А выросла во что? В фотолюбительский клуб образца 70-х годов. С тем же стремлением всех пригреть-приголубить, набрать как можно больше участников (членов клуба), пусть потом из 97 больше трети будет выброшено «за борт», как на нынешнем конкурсе; с той же, что и в любительских клубах размытостью критериев, с тем же непониманием кто и для чего фотографирует. То есть, на мой взгляд, явный регресс. Не так уж узки профессиональные рамки, что не позволяют совершенствоваться в своей профессии. Пример тому — узкопрофессиональная «Гильдия рекламных фотографов», где каждый ее член отчетливо понимает, ради чего берет в руки фотоаппарат и создает тот или иной образ.

Фотожурналистика имеет, в отличие от многих иных фотографических конфессий, довольно четкие жанровые рамки. Когда мы берем в руки свежую газету или журнал, мы хотим получить актуальную информацию. Когда мы хотим другого чтения, мы берем в руки роман или сборник стихов, к примеру. Наши же фотожурналисты все норовят писать романы. Яркий пример тому — прошлогодняя выставка «Братья по разуму». Там, на той выставке, не было никаких фотохудожников и фотолюбителей, работы которых, по словам Манушина, «способны украсить любую выставку», там выступили с программными речами и фотографиями «мэтры питерской светописи», «жесткие профессионалы», которые этой экспозицией «держат…экзамен на профессиональное совершенство». На мой взгляд, этот «экзамен», выдержал лишь один участник выставки — Павел Маркин (2). Он единственный четко идентифицировал себя — «Я — журналист» и показал именно репортерские работы. Остальные — от кровавых закатов и восходов (ну, сколько можно!) до сюсюкающих жанровых сценок и сладких портретов. Словом - «…общность взглядов и творческое кредо группы — жизнь, какая она есть (3)». Посмотрев эту выставку, невольно приходишь к выводу: хорошо, сытно живется петербургским фотожурналистам в благополучном зажиточном Санкт-Петербурге! В этом городе нет ни проблем, ни конфликтов, ни катаклизмов — «тишь да гладь, да Божья благодать»!

Вот эту же «тишь да гладь» мы увидели и в стенах Дома журналиста. А хотелось бы, именно в этих стенах, видеть другое — хотелось бы видеть, чем жила планета, чем жила страна, и чем жил город в году, предшествовавшему выставке. Какие события волновали людей, какие люди определяли «картину года», владели умами — вызывали восхищение, раздражение и т.д. И если и привлекать к выставкам художников, фотолюбителей и т.д., то именно с работами, дополняющими эту картину. Если хотите, это и было бы и тем самым творческим, художественным сообщением, которым фотожурналистика, как часть фотоискусства, и воздействовала бы на современников, и тем самым посланием, которая она бы отправила потомкам.

По крайней мере, я так это понимаю.

Что для вас фотография?

Всё.

Ваши требования к фотоизображению (актуальность, броскость, неожиданность, резкость, и т.п.)

Мои требования к фотоизображению не имеют ничего общего с перечисленными в скобках техническими параметрами. Я вообще никаких требований к фотоизображению не предъявляю — оно возникло, подчас вопреки воле сделавшего его, и это значит, что оно для чего-то нужно. Я делаю над собой усилие, стараясь считать изображение, и если мне этого не удается, то никакая «резкость» не поможет — оно сделано не для меня.

Фотографов становится все больше, фотовыставки открываются чуть ли не каждый день, не говоря уже о прорве глянцевых журналов. Как вы это оцениваете? Что из этого изобилия вам ближе всего?

Попробую ответить на первый вопрос, перефразируя текст: владеющих авторучкой людей становится все больше, книги печатаются каждый день, не говоря уже о прорве журналов и газет. Как вы к этому относитесь?

Я — за. Больше культуры — вкуснее жизнь.
Ближе всего те изображения, которые заставляют думать и волноваться.

И.А. Наровлянский говорил: «Когда вы снимаете — вы фотограф, когда вы печатаете — вы художник». Не потому ли великий фотограф А. Картье-Брессон сам никогда не печатал своих фотографий?

Не потому. Во-первых, я считаю Брессона великим художником. Во-вторых — это было продиктовано его творческим кредо. Известно, что соотечественник Брессона Джорж Сименон свои последние произведения надиктовывал, а не писал. От этого он не перестал быть писателем — художником.

Если развить мысль Наровлянского, то истинные художники — те, что печатают фотографии, сидя за принтерами в минилабах, а вовсе не те, кто с фотоаппаратом.

Впрочем, для создания фотографических произведений вовсе не обязательно держать в руках фотоаппарат. Но это — отдельный разговор. Поговорим об этом, если будет желание, в другой раз.

1) Не желая здесь пускаться в философские рассуждения на эту тему, я сознательно привожу облегченные версии «невписываемости». Желающим разобраться с этим вопросом глубже, рекомендую почитать сл. книгу: Вальтер Беньямин «Произведения искусства в эпоху его технической воспроизводимости». «Медиум», Москва, 1996.

2) Близок к «зачету» был Валентин Барановский, но и тот — дрогнул, разбавив прекрасную серию балетной фотографии всякой (потому что — не к месту) всячиной / красивостью.

3) Все цитаты взяты из каталога выставки творческой группы «Братья по разуму».