Дмитрий Александрович Пригов призывал: «Живите в Москве!» — и даже назвал так свою книгу «мемуаров» о городе и его времени, которое еще не наступило (или уже прошло?).
Чтобы жить в Москве, все менее пригодной для жизни, нужно многое — упрямство, силы, сопротивление, а также искусство. Строительный холдинг и разнообразные спонсоры инициировали фотопроект «Искусство жить в городе», чтобы продемонстрировать «взаимодействие искусства и бизнеса», открыть новые имена (проект декларирует свою демократичность, открытость и доступность для всех) и сообщить urbi at orbi, что «в мегаполисе есть место не только экономике, но и красоте, романтике, нежности — человеческим чувствам». Попутно решается задача «повышения всесторонней привлекательности Москвы», а привлеченные инвесторы учатся «видеть и понимать метафоры и аллегории города, разгадывать его игру и чувствовать его музыку, ритм бульварных решеток, деревьев и зданий».
Из более чем 2000 присланных работ были выбраны 160, которые в течение недолгого времени, с 3 по 12 июня можно увидеть в Фотоцентре на Гоголевском бульваре. В жюри под председательством известного фоторепортера Владимира Вяткина вошли фотограф Борис Бендиков, художник и режиссер Анатолий Ганкевич, архитектор Алексей Гинзбург, кинематографист Сергей Козырев, профессор МГУ Элеонора Лазаревич, москвовед и телеведущий Павел Любимцев.
Интересно, каким предстает город на этих фотографиях. Несмотря на благостную позитивность формулируемых задач, визуальное собственно фотографий в самой непосредственности изображения доставляет совсем другое «сообщение»: они отсылают к городу призрачному, скрывающемуся за утренним туманом, растворяющемуся в сумеречных отсветах, уходящему в непрозрачно-белые завесы пара в морозном воздухе; важными зонами этого города оказываются лестницы и переходы, станции метро — город, в который еще предстоит выйти («Выход в город»), город, которого почти нет (А. Блок. «Уходящий город»).
Из трех «серий», на которые были подразделены работы, наибольшее внимание привлекают к себе «Отражения». Они кажутся наиболее многочисленными по сравнению с сюжетами «Нумерологии» или «Танца». Случайные сюжеты «Нумерологии» — свободные ассоциации на тему цифр, будь то тень от ног справа вверху кадра, напоминающая семерку («Римская семь»), номер маршрута троллейбуса («Одна»). Как будто не до конца зафиксированные, и оттого «смазанные» изображения «Танца» развернуты под «ненормативным» в отношении позиции зрителя углом показа. На их фоне «Отражения», повторю, привлекают к себе наибольшее внимание.
Дело не только в том, что фотографии этого ряда ирреализуют город чисто технически — совмещением двух кадров в одном, когда, например, темный силуэт усталой женщины на фоне проходной и выступающими на ее фоне беговыми дорожками поля выдается за «Хозяйку ипподрома» (Е. Забиякина); или разнесением «картинки» по нескольким разрозненным зеркалам или окнам. Важнее то, что этот, казалось бы, технический момент задает общее настроение выставки, и ему соответствуют и темные силуэты на фоне освещенных проемов, и будто закрученные вихрем деревья, и словно скатывающиеся сверху вниз прохожие на фото, формально представленных в других номинациях. «Призраки» (А. Добрышкина), «Призрачно все» (М. Розенберг), «Призрачно все в этом мире… (Е. Шиверская) — даже в названиях многих работ почти дословные совпадения, навеянные тем же настроением.
Это общее настроение — настроение ожидания (что настоящий город
И хотя трудно избавиться от некоторого сомнения в деловом успехе предприятия, многократно выставляющего напоказ свою меланхолию и видимые свидетельства работы траура, нас это не должно волновать, и проект следует поддержать, ведь в его рамках, действительно, благодаря фотографии могут происходить встречи и обсуждения.
