Ее работы стали тщательно изучаться и набирать популярность только в последние три десятка лет. Хотя у нее был мощный творческий старт, хотя критики жаловали уроженку Гамильтона (Онтарио), музеи широко ее выставляли, а журналы заключали с ней рекламные контракты, канадский фотограф, тем не менее, длительный период находилась в тени. Обстоятельства сложились так, что публичная карьера Уоткинс фактически завершилась с исходом 20-х годов прошлого столетия, несмотря на то что Маргарет продолжила заниматься своими документальными проектами, сняв как минимум серии о Франции и Советском Союзе. Стать затворницей ее вынудил переезд из Штатов (где она жила с 24-летнего возраста) в Европу, в Глазго, откуда родом была ее мать. Впрочем, она изначально не планировала покидать Америку навсегда. В Шотландию фотограф приехала, только чтобы навестить своих стареющих тетушек, однако она нашла родственниц больными, отчаянно нуждающимися в помощи и живущими в нищенских условиях. И Уоткинс осталась ухаживать за ними.
В Европе у нее не было ни собственной студии, ни лаборатории, ни выставок (по крайней мере о таковых ничего не известно). Все архивы Маргарет осели в запечатанном сундуке, который она ближе к концу жизни перепоручила своему соседу Джозефу Малхолланду, снабдив того строгими инструкциями: открыть только после ее смерти. Именно с подачи друга эти работы в конечном счете обрели должное внимание со стороны академической среды, выяснившей, сколь влиятельным автором и педагогом была в свое время Уоткинс.
В фотографию она пришла в начале 1910-х, перебравшись из родной Канады в Бостон, где днем трудилась в портретной студии, а вечерами писала стихи и посещала концерты (эта любовь к музыке позднее даст о себе знать и в ее снимках, которые критики не раз еще сравнят с «мелодиями любви»). Обосновавшись позднее в Нью-Йорке, Маргарет окончила Школу Кларенса Хадсона Уайта, бывшую одним из оплотов пикториализма, и продолжила там же работать преподавателем, под чьей опекой оказались, к примеру, Ральф Штайнер, Пол Аутербридж и Дорис Ульманн в самом начале ее пути.
И как художник, и как педагог она демонстрировала в своих изображениях синтез двух фотографических традиций, вдохновляясь уроками пикториализма Уайта, ее наставника, и одновременно по-модернистски исследуя повседневные объекты и сцены. Уоткинс была в числе первых авторов, обративших взгляд на простую и обыденную среду, обычно считающуюся сугубо женским пространством, — на кухню, кладовую, будуар. Ее мягкие домашние натюрморты (композиции из трех яиц, из собранной в мойке посуды) удивительно скоро стали востребованными не только в мире искусства, но и вписались в рекламный формат, обеспечив Маргарет множеством коммерческих заказов (в этом она тоже стала одним из пионеров).
В каком бы жанре ни проявляла себя Уоткинс, ее фотографии всегда были наполнены изяществом, лиризмом, романтичным настроением. Лучшие из них теперь представлены в Robert Mann Gallery, где, помимо снимков канадского мастера, можно будет увидеть и кадры ее учеников.
Выставка «Домашние симфонии» открыта в Нью-Йорке до 11 мая 2013 года.
