Творческое сотрудничество – это пан или пропал. Тут уж либо вы Ильф и Петров, или Аркадий и Борис, либо лебедь, рак и щука. Разделение обязанностей и мирное сосуществование «под одним одеялом», либо хор нестройных, перекрывающих друг друга голосов. Анализируя прошитую коричневую тетрадочку «iPhonographique» – результат кооперации фотографа Алексея Никишина и режиссера Валерии Гай Германики, – с сожалением склоняешься в сторону второго сценария.
Как Никишин, так и Германика для современного культурного российского сообщества – персонажи, не нуждающиеся в представлении. Кто не знаком с изрядно поколесившими по всему СНГ чудесными черно-белыми портретам актеров и актрис «кисти» Алексея? Кому нужно объяснять, что такое сериал «Школа»? Оба героя отличаются как своим творческим почерком, так и слабостями к экспериментам, одним из которых и стала фотокнига «iPhonographique», на страницах которой Алексей, по его собственному признанию «эйфорически», делился «радостью по поводу цвета», а Валерия «писала о любви». Посмотрим, что из этого вышло.
Несмотря на великолепную дизайнерскую работу Михаила Лоськова, японский переплет и модную в современном книжном мире имитацию неразрезанных страниц «френчфолдинг», нарочито небрежный текст, имитирующий смс-драму с набором клише из разбитых бокалов, пропущенных самолетов, обмороков и капельниц, никак не срастается с визуальным рядом спокойных импрессионистских зарисовок из путешествий. То ли снэпшоты Никишина действительно слишком самодостаточны, чтобы привязываться к рваным фразам, концептуально перетекающим, в буквальном смысле на середине буквы, на следующую страницу, то ли истории в словах к ним нужны были другие, но логика этого творческого симбиоза пока не очевидна.
Каким бы ни было содержание письменного высказывания, при помещении в одну плоскость с фотографией, между ними неизменно возникают связи. Слова ищут свои корни в картинке, самостоятельно собираясь в конструкт «рисунка с объяснением». Естественно, отношения могут быть и не очевидными, а лишь намекать, дополнять или раскрывать изображенное. Но ничего из этого не случается при контакте, например, нежного снимка с девочкой на велосипеде на фоне аккуратной ленты извилистой дорожки и текста с такими строками «Все крыши мира, если холодно, могу и на заднем сиденье… Он нашел это видео в белом айфоне, я снимала того парня…»
Или вот, на фото – ритмическая городская зарисовка в стиле Георгия Пинхасова, со стульями, поставленными друг на друга в городском кафе. «Подпись» Германики сообщает: «царства к вашим ногам… Ежедневно. * Со мной ничего не случится, я – птица. Даже когда иду по земле, то помню: я – птица… Даже когда кончаются песни.. к утру.. Даже когда не клюется зерно.. То помню: я – птица. С птицей-то что может случиться? Птица – небесная, ей все равно».
Да, можно представить, что некий парижский голубь только что топтался по столику, где когда-то лежали крошки от круассана. Или что снимок – суть концептуальный символ бренности всего сущего, от которого отрекается героиня, восхвалявшая всего пару страниц назад свой пятый айфон. Но как-то это все не то, как-то эти игры получаются слишком субъективными и далекими от реального намерения быть понятыми кем-то. Ещё кем-то, кроме самих играющих.
Листая «iPhonographique», внезапно понимаешь, что гораздо дольше задерживаешь взгляд на тех разворотах, где текста как раз нет. Мало того, что его эмоциональный тон с намеком на интеллектуализм, порой просто раздражает неуместностью, отдельным пунктом для анализа просится его графическая организация. Фигурные ухищрения достойны похвалы в творчестве Симеона Полоцкого, Гийома Аполлинера или Льюиса Кэрролла – например, в случае, где форма изящно повторяет содержание произведения: стихотворения о Париже напоминает форму Эйфелевой башни, а история о мыши в «Алисе в стране чудес» – хвост животного.
Несомненно, вытянутую в линию графику Гай Германики можно сравнить с движением поезда, а разбивку на столбцы – с попыткой имитации переписки онлайн. Но не слишком ли это очевидно, чтобы преподносить как концептуальный авторский ход? Не слишком ли буквально, чтобы в это поверить?
В тексте к «iPhonographique» необходимость присутствия в книге диалога объясняется намерением представить модальности двух жизней.
«Два человека. Один очень увлечен. У него — огонь, вихрь, красота, перелеты, переезды, прочь все старое и, может быть, уже новая жизнь — он уверен. Она пишет ему. Слова-сообщения не доходят. Что-то со связью. Но можно спорить, убеждать, прощать, любить, говорить себе, грустить, совершать поступки, считать дни, проживать недели, обдумывать часами, писать… И не отправлять», – рассказывает нам «вездесущий автор», будто бы предвосхищая возможные вопросы. Но и это заблаговременное оправдание не срабатывает. И даже не потому, что в «историю любви» между строгим, но нежным путешествующим «айфонографом» и истеричной девушкой, на каждой странице либо танцующей, либо плачущей, либо разбивающей бокалы, попросту сложно поверить. Книга – не про историю, а про истории. С натяжкой ее можно было бы привести как символ «дигитального» человека эпохи Четвертой индустриальной революции. Пишу, а значит существую. Снимаю, значит я есть. Для того, чтобы убедиться в собственном существовании, мне не нужен Другой. Но нет, с Другим – тесно.
Такой действительно могла бы быть «iPhonographique», если бы тот текст, которым нас вооружают авторы книги, смог посмелее выйти из смыслового облака «путешествовал и снимал», «написать текст, который будет радовать ее», «написала текст о любви». «Соединить» их в одно слагаемые фотокниги, судя по комментариям Алексея, был призван «книжный дизайн». Но как-то на втором десятке XXI века, при всем уважении к работе талантливого Михаила Лоськова, для создания действительно ценной арт-книги этого мастерства уже недостаточно. Слишком внимательные читатели, слишком щедрый Интернет.
iPhonographique
Фотографии: Алексей Никишин
Текст: Валерия Гай Германика
Дизайн: Михаил Лоськов
Формат: 15 x 20 см
Объём: 42 стр
Иллюстрации: 34 фото
Шрифт: Original Garamond
Бумага: GardaPat13 115 гр.м
Обложка: Schoeller 350 гр.м
Скрепление: френчфолдинг, японский переплет
Редактор: А. Серебренников
Перевод: Эффектифф
Печать: Немакулатура
Год выхода: 2015
