Спросите любого, кто побывал в серьёзной автомобильной аварии, и они будут клясться, что реальность двигается очень медленно, когда сминается металл, бьётся стекло и ломаются кости.
Такое событие меняет перспективу, взгляд на жизнь, и фотограф Сиг Харви (Cig Harvey) пережила это в 2015 году, что вдохновило её на создание новой серии «Ты – оркестр, Ты – бомба» («You an Orchestra You a Bomb»), выпущенной недавно издательством Schilt Publishing. Эта серия также представлена на персональной выставке автора, открывшейся 7 декабря в галерее Robert Mann в Нью-Йорке. Работы серии, с их мощными цветовыми акцентами и объектами, вырванными из привычного окружения, напоминают нам о волшебном, таинственном сказочном мире. Легко представить себе путешествие в Нарнию через дверь платяного шкафа или Хогвартс, ждущий в конце поездки на поезде. (Удивительно, но автор, уроженец Англии, не читала «поттериану»).
По замыслу, серия показывает шестилетнюю дочь фотографа, Скаут, вместе с другими родственниками и друзьями. Фотографии явным образом передают чувства матери, заново очарованной жизнью после опыта близкой встречи со смертью.
«Искра вспыхнула, когда я побывала в тяжелой автокатастрофе, – говорит она. – После этого я начала делать работу о своём отношении к жизни вообще, и о том, какой хрупкой я ощущаю её сейчас».
В то время, как предыдущие проекты Сиг Харви, включая книги «Gardening at Night» и «You Look At Me Like An Emergency», состояли из постановочных фото, придуманных и тщательно выстроенных в процессе работы, после аварии Сиг Харви стала работать в документальной стилистике, бродить с камерой в руках. Хотя она по-прежнему выстраивает свои объекты, изменившийся подход подвигнул её исследовать мир глубже, и позволять случайным, непредсказуемым проявлениям жизни попадать в кадр, что привело к появлению фотографий с пожилым человеком, ныряющим в море с дока, или беременной подругой, стоящей по стойке «смирно» на туманном пляже.
«Каждый день я искала там, где бываю постоянно, картинки, которые "торкнули" бы меня; это приводило меня в благоговение, и дыхание перехватывало от того, как это было красиво, – говорит она. – И большая часть этих картинок находилась совсем рядом, буквально на моём заднем дворе».
Её книга и выставка воссоздают это чувство детского удивления, смешивая насыщенные цвета с символами, связанными с юностью и текстом, помогающим зрителю услышать и распознать этот зов неизвестности, но из места радости, а не тревоги. Истории Сиг Харви – поэтические интерлюдии, разбросанные по фотографическому повествованию, вызывают у зрителя ощущение, словно он заглянул в сознание автора (как в фильме «Быть Джоном Малковичем», и реальность как бы выворачивается в восприятии наизнанку.
Будь то зуб ребёнка, перевязанный красной ниткой, блюдо с листочками клевера, коробка с бабочками или клементины на столе, чувство восторга, юношеского ощущения изобилия переполняет эти картинки. Одна виньетка подводит итог её очарованности магическим – вещами, которые мы чувствуем, но не можем понять:
«На одном «научно-тематическом» дне рождения я сидела в первом ряду вместе с 5-летними детьми, задыхаясь от невозможности всего происходившего. / Я продолжаю смешивать науку и магию. / Пожалуйста, разрешите мне остановить вас при попытке дать всему научное объяснение».
Другие художники, в частности Салли Манн, использовали съёмку своих детей для исследования универсальных тем, но молодые женщины в этой книге выглядят актёрами, играющими персонажей книжной истории. Держат ли они мёртвых жуков, или выглядывают из-за красного занавеса, этого чувства не удаётся избежать. Особенно это касается фотографии в конце книги, на которой Скаут одета в головной убор, наводящий на мысль о Красной Шапочке.
Из-за того, что трагедия всегда рядом с нами, сказки всегда уделяют завышенное внимание темам жизни и смерти, чтобы разъяснить детям сложные вещи. Сиг Харви, как мать, хорошо понимает это, и это понимание наполняет её работы.
«Я стала лучшим фотографом, став матерью, и что ещё важнее – мои работы стали сложнее и менее декоративными, потому что мой мир стал сложнее, – говорит она. – Мир стал красивее, и в то же время более пугающим. Книга – об этих переменах».
Наконец, это именно то, что автор надеется дать понять своей книгой – изменение перспективы взгляда, которое помогает осознать хрупкость и эфемерность жизни.
«Всё ощущается, как нечто очень преходящее», говорит она. «У нас есть эта одна короткая жизнь. Как можем мы заполнить её столь многим, горячо любить, горячо защищать и отдавать, справляться с кучей всяких сложностей?»
Перевод с английского Александра Курловича
