«Это история о человеке, рассказывающем историю о человеке, который рассказывает историю». Так начинается текст о фотографии Дуэйна Михалса «История об истории» (A Story About a Story), которая в числе остальных участвует в выставке «Иллюзии фотографа» (Illusions of the Photographer) в Библиотеке и музее Моргана (The Morgan Library & Museum) в Нью-Йорке. Эта выставка – о человеке, рассказывающем истории. Я говорю «о человеке», а не «человека», потому что выставка – в такой же степени обзор работ Михалса, как и его интересов и источников вдохновения. Выставка состоит из фотографий, картин и объектов, прокладывающих путь через темы работы Михалса. В экспозицию вошли как работы из коллекции музея, так и предоставленные автором.
Впервые я увидела работы Дуэйна Михалса на семинаре по истории фотографии в Университете Карнеги-Меллона в Питсбурге. Михалс родился и вырос в этом городе, и мой преподаватель был его другом и поклонником. Для молодого, начинающего фотографа, работы Михалса были волнующими и как бы гостеприимными весёлыми, открытыми и личными. В то время предпочтение отдавалось постановочной студийной работе, освещению в стиле «высокий ключ» или же, наоборот, портретам, снятым на открытом воздухе на форматную камеру 4х5 дюймов. Работы Михалса балансируют между непочтительностью и искренностью. Результат часто оказывается похож на внезапное откровенное высказывание друга, вроде бы произнесённое легко, но западающее в ваши мысли и открывающее вам глаза на нечто новое.
Чувство наполненности прямо-таки пронизывает помещение выставки. Зритель блуждает между темами, отмеченными на настенных плакатах характерным «паутинным» почерком Михалса: Любовь, Природа, Смерть, Театр, Отражение и так далее. Коллекция рукописных подписей к карикатурам, сделанных для «Нью-Йоркер», включена в секцию «слова и образы». Слова и буквы спрыгивают со строчек, обращаясь к личности и индивидуализму, озорно подмигивая надписям художников, разбросанных по стенам, фаворитом является строка: «Язык увядает, становясь тривиальным. Я люблю пиццу и твои глаза». Это классический Михалс: остроумный и острый взгляд, ясно высвечивающий суть дела.
Яркие, разноцветные стены внушают веселье. Взгляд падает то на огромный плакат, то на цилиндр, на рисунок Сола Стейнберга, портрет Энди Уорхола. Всё вместе говорит о наполненной и полноценной жизни художника. Этот подход, включающий показ контекста, окружающего «законченные работы», позволяет увлекательно и захватывающе показать более полную картину жизни художника, чьё искусство создаётся вовсе не в вакууме. В творчестве художника всегда есть отсылки к личному опыту, путешествиям, интересам. Например, заметка, рассказывающая о том, что Михалс впервые купил фотоаппарат для поездки в СССР где обнаружил, что у него хорошо получается съёмка. Заметка сопровождается одной из фотографий, снятых в этой поездке: портрет молодого моряка, смотрящего в камеру. Прямота этого взгляда ощущается как открытие двери, громкий и ясный сигнал, как для фотографа, так и для зрителя, что это начало чего-то особенного.
Дизайн экспозиции оживляет темы работ Михалса: «Время игры» включает вентилятор с нарисованным котом и набором бумажных кукол. «Отражение» встречает зрителя параболическим («трюковым») зеркалом, в пару которому расположена фотография «История об истории» (A Story about A Story). Рядом висит работа Джона Ф. Коллинза «Множественные автопортреты» 1937 года, на которой фотограф смотрит на изображение себя же, оглядывающегося на зрителя, создавая иллюзию самоумножения.
Неподалёку мы видим кабинетную карточку 1880-х годов, рамка, сделанная из цветов, в которой заключены другие цветы и слово «зеркало» (mirror). Нам остаётся лишь гадать – было ли это имя человека, которого хотели увековечить? Глядя на других, смотрящих на себя, мы смотрим не только на тщеславие, но и на уязвимость.
На противоположной стене – тема «Театр», включающая работу, давшую имя выставке. «Иллюзии Фотографа» (The Illusions of the Photographer), созданная в 1969 году работа, состоящая из многих фотографий. В описании Михалс говорит, что это последовательное образное повествование лучше выражает и объясняет событие, чем просто отдельная фотография, и предлагает считать их спланированным рядом иллюстраций.
На девяти серебряных отпечатках разворачивается уличная сцена. Мужчина, читающий газету, входит на первую фотографию. На второй картинке он вроде бы идёт внутрь коробки на земле. Серия продолжается – ещё один человек входит в фотографию, останавливается и наклоняется, чтобы рассмотреть коробку, и мы видим театральный занавес вокруг отпечатка. В оставшихся картинках нас «впускают внутрь», раскрывая уловку. Камера отодвигается, показывая сцену, состоящую из диорамы на постаменте, и сцены за её пределами. На последней картинке фотограф на коленях перед диорамой. Он обернулся и подмигивает зрителю, «закольцовывая» таким образом рассказ, иронизируя над открытием.
За углом, в секции «Образы и Слова», находится серия «Я помню Питтсбург» (I Remember Pittsburgh), в которой Михалс возвращается туда, где он вырос. Последовательный рассказ, помещённый в иную обстановку становится глубже и в чём-то интимнее. Он фотографирует места своей юности и пишет о памяти и переменах. Сталелитейные заводы, витрины, зеленые холмы и семейный портрет создают портрет этого города его прошлого. Текст дополняет изображения, создавая зацепки, своеобразные «точки входа» для зрителей, помогая им оглянуться на их собственное прошлое, то, что они оставили позади и что сохранили в душе.
Работа Михалса имеет приятное свойство: она часто весела, часто трогательна, и проста по форме. Легко забыть о том, что связанный с изображением текст, особенно написанный на самой фотографии, был весьма радикальным ходом, когда Михалс начинал. Сейчас работа выглядит фундаментальной для нашего современного подхода к миру смешанных медиа. Скорее Михалс – проводник в мир расширенной фотографии, где художники комбинируют изображения, инсталляции, скульптуры, видео и книги – и сегодня все эти люди в долгу перед ним.
Последовательность повествования, насмешливое разворачивание истории, вычерченный сюжет - отличительные черты столь современной работы, во многих отношениях она воспринимается как должное.
То, что я вынесла с экспозиции, вещь довольно редкая: это чувство умелой работы, которая в то же время приятна и гуманна, работа, которая зацепила и сказала что-то, и за юмором не потеряла глубины, актуальности. Рассказывая историю, с помощью самых простых приёмов и инструментов, Михалс создал больше, чем просто иллюзию. Он создал целый мир в отпечатках.
Оригинал на сайте Lens Culture
Перевод с английского Александра Курловича
