Запечатленная Вечность
Фотографирование Афона имеет давнюю историю. Первые упоминания о фотографиях Cв. Горы встречаются уже в середине 1850-х годов. Особое место в ряду имен первых фотолетописцев Афона занимает имя нашего соотечественника генерала П. И. Севастьянова (1811-1867). Специальная археологическая экспедиция под его началом и при поддержке Академии наук и Святейшего Синода трижды посещала Афон, и результатом ее работы стали подробные карты полуострова, детальные описания памятников, скрупулезная фотофиксация афонских древностей. Но, главное, экспедиция Севастьянова основала на Афоне, в скиту Святого Андрея, первую профессиональную фотографическую студию. Остатки этого, некогда оснащенного по последнему слову техники, монастырского фотоателье сохранились до сих пор. Именно из него происходило большинство фотографий Cв. Горы, продававшихся по миру и привозившихся в качестве сувениров паломниками, воспроизведения этих снимков и по сию пору украшают страницы разнообразных изданий об Афоне.
Фотографическая история Cв. Горы продолжается и в наши дни, однако уже не энтузиазмом отставных генералов, заручившихся поддержкой правительства и Русской Православной церкви, а усилиями отдельных фотографов. Один из них – Александр Китаев, признанный «мэтр» современной петербургской фотографии.
Задумав создать подлинный «портрет» современного Афона с его монастырями и одиночными кельями, возделанными садами и заброшенными строениями, Китаев предпринял не одну поездку на Св. Гору, всякий раз старательно выбирая себе сопровождающих – свой экспедиционный корпус. Афон – «тысячелетнее монашеское царство» (Б. Зайцев) – был и остается для нас особым миром, не только благословенность, но и специфическая «закрытость» которого наделяет любое его изображение (средствами ли фото или даже устного рассказа) ценностью уникального документа. Попытки запечатлеть Афон во всей его полноте неизбежно требуют настоящего экспедиционного размаха, неслучайно, уже старые съемки того же Севастьянова, а позже – экспедиций известных исследователей православия Н. П. Кондакова и Н. П. Лихачева, представляли собой фотографические реестры, подробные инвентари афонских святынь, видов и обитателей. Количество фотографий, сделанных Китаевым, вполне сопоставимо с архивами русских экспедиций XIX столетия, а полнота охвата разнообразных явлений афонской жизни делает их уникальным источником для этнографов и историков. Кажется, впору уже теперь всерьез задуматься о дальнейшей судьбе этого нового фотографического архива, представляющего Афон на исходе XX века, с его «надмирностью» и повседневностью, простыми радостями и не ускользнувшими от фотографа немалыми проблемами.
Однако перед нами не репортаж, не простая фотофиксация, а образы, созданные художником. Отпечатанные, как и сто лет назад, в традиционной черно-белой технологии, работы Китаева кажутся «ретро» или «археологической» фотографией, однако менее всего стоит видеть в них формальную стилизацию, тоску по прошлому, попытку поворотить время вспять.
Они, конечно, представляют «виды», насельников и старцев, – традиционные жанры афонской фотографии, портрет и пейзаж, как сказали бы мы теперь. Но подоплекой их появления является вовсе не стремление увековечить некое событие (нечастое в монастырской жизни), показать объективность «жизни в Боге» или создать милые сердцу нехитрые сувениры на память. Портрет и пейзаж – два разных жанра, однако и между ними есть немало общего: пейзаж не что иное, как портрет местности, а портрет легко прочитывается как своеобразный ландшафт, причудливый рельеф, в создании которого природа и человек участвуют на равных. Иными словами, и тот и другой настаивают на возможности узнавания собственных примет и отличительных черт, а вместе создают универсальную модель: природа, люди и Бог. Увиденный Китаевым Афон – идеальное ее воплощение. Отсюда и их соответствие некоему афонскому стилю – в них нет случайного, но нет и ничего необычного, ничего «визионерского».
«Ловцом видимостей» назвал некогда русский писатель Борис Зайцев афонского фотографа отца Наума, стены студии которого (той самой, основанной Севастьяновым) были увешаны снимками, этими тщетными усилиями остановить поток времени. А. Китаеву эта попытка удалась, фотографируя современный Афон, одновременно тот же и иной, он запечатлел Вечность.
Ю. Демиденко
