Алёна Мартынова

Как уезжают омоновцы в командировку? С бодрой улыбкой на лице! Не любят они сопливо-слезливых прощаний. И жён да матерей своих научили улыбаться, когда желание одно - вцепиться покрепче в своего мужчину и не пускать его туда. Где война. Где убивают. Кто-то из офицеров попрощался дома, велел своим сюда не приезжать. Привыкай, женщина. Служба есть служба. В разнопёрстой толпе из плечистых мужчин в "камке" с автоматами наперевес за спиной и гражданскими взгляд цепляется за две женские фигуры. К таким фигурам надлежит относиться бережно и трепетно. С этим-то мужья справляются как с самой ответственной и важной миссией. Животик что у той, что у другой тянет уже месяцев на восемь. А командировка длится полгода... Вот и думай - мало того, что при родах папы рядом не будет. Так вернётся - а самые ценные моменты в жизни маленького человечка уже пропустил. Первое слово, первый шажочек, новые открытия... Да и это ли важно? Главное - чтобы папка вернулся. Живым и здоровым. Сную между этими оживлёнными, красивыми людьми (в ОМОН-е, кстати, некрасивых нет), разглядываю их в объектив. Заметив меня, милиционеры расплываются в улыбке. Вот, лейтенант шепчет сынишке: "Егорка, помаши девочке ручкой!" А я ищу. Ищу картинку, которая сидит в голове, и чтобы она оказалась "на цифре" - за ней приходится охотиться. Она передаст характерные для таких моментов эмоции. Я их чувствую. Надо, чтобы через фотографию тоже можно было почувствовать. Нужны глаза, в которых будет читаться тревога, ощущение предстоящей долгой разлуки с близким человеком. А в отряде сегодня все улыбаются! И я улыбаюсь. Им. Хорошо, когда атмосфера разряжена. Спокойно за ребят. Вот оно! Затвор послушно защёлкал серией. Офицер поднял на руки своего сына - зарылся лицом в его маечку, крепко прижал к себе и замер. Как глоток воздуха перед погружением в воду - так он жадно вбирает в лёгкие чистый кислород счастливых моментов рядом с сынишкой. Между нами снуют люди - то рука чья-то попала в кадр, то их лица с выбранного ракурса не вижу. Кружусь вокруг, чтобы получить хороший кадр, где будут только они и их личная драма в глазах. В душу лезу своей мушкой. А как иначе? Это оборотная сторона службы омоновца, о которой знают только посвящённые. Насколько эмоционально тяжело обладателям чёрных беретов, про произвол которых в широких кругах бесконечно ходят байки (хоть бы чего хорошего придумали), - пусть об этом знают и другие. Посмотреть в эти глаза и увидеть ЧЕЛОВЕКА. Пережить хотя бы крупицу, толику его драмы. Понять. Может, теперь язык не повернётся презрительно цедить сквозь зубы за спиной омоновца - "мусор". Оставляю папу с сыном в покое - глаза режет солью. Чувствую, к горлу подкатывает ком. Глубокий вдох.... Выдох. Я отказываюсь пытаться уместить эти чувства в сухие, выровненные по линейке слова. Говорить за меня будут фотографии. Храни вас Бог, Чёрные Береты.