Артём Шульга

Обрывки
(Поэтическая поэма полу-романъ)

Глава девятая.
Случайные встречи Борислава


Действующие лица:
Автобиография в свободной форме, поданная среди прочих документов для приёма на работу, найденная два дня назад моей двоюродной сестрой в городе Омске на полу бывшего архива одного из ныне расформированных предприятий предназначавшихся под снос. Так совершенно немыслимым образом обветшалый смокшийся лист писчей бумаги попал ко мне в руки. В правом верхнем углу листа рукой принимавшего инспектора карандашом отчёркнуто «Живов Борислав, 1913 г.р.». Почему выпала именно эта страничка из толстой канцелярской папки старого образца, среди вороха прочих, выброшенных в мусорный бак? Почему моя сестра оказалась там за день до сноса здания? Зачем она подобрала этот вымученный лист бумаги, что привлекло её внимание, может быть причудливый узор от потёков чернил? К сожалению, мы никогда не узнаем этого. Но, что намного важнее, мы сможем познакомиться с одним человеком.
Омск. 12 декабря 1971 года.


---
*Некоторые места, в следствии разнообразныхъ событий, могут быть затронуты чернильными пятнышками.




Можно сказать, что я довольно скрытен и не люблю знакомиться с людьми. Так повелось за мной с самого детства. То ли это гены так повлияли на мою неокрепшую психику, то ли звезда, сводящая межчеловеческие связи расположилась ко мне задом, этого я не знаю. Какова бы не была причина, последствия её остаются со мною.
Я бы не хотел усугублять рассказ чересчур случайными подробностями своей жизни. Скажу лишь, что вырос в небольшой деревушке Зверевке близ озера, почти в том месте, где сейчас собираются прокладывать Байкало-Амурскую магистраль. В той местности, где тайга уже полностью овладевает человеком, поглощая его своим хвойным величием. Детство я коротал скромное, но счастливое. Ещё с малых пор приучившись к живой природе, я проводил солнечные деньки за наблюдением различной живности. Жучков, разноцветных кузнечиков, играющих котят, коров мерно и величественно отгоняющих мух кисточкой хвоста, всевозможных птичек и цветов. Знаете, когда пчёлка с лёту присаживалась на цветок, сколько маленьких впечатлений она мне дарила!
Примерно так выглядело моё детство. Как же всё-таки важно сохранить такие малые капельки тихой радости, которые всегда утешат в трудную минуту.
После пяти классов я отправился из деревни. Жить становилось туго и родители решили отправить меня в ближайший районный городок, который, тем не менее, находился довольно далеко от Зверевки. Это обстоятельство повлекло за собой моё быстрое мужание. По приезду я устроился в сапожную мастерскую, которой заведовал местный нэпман, жил там же в дровяной пристройке с кошкой, с которой сразу свёл знакомство. Стоит сказать, что в виду моей природной застенчивости получил я эту должность совершенно случайно. Сапожник в то утро отправился на ярмарку, проходившую на центральной площади, прикупить кожи. Я же, ещё ничего не зная, и только пришед в город стоял возле прилавка кожевника. Вид у меня был приличный, хоть и одежда совсем не новая, и сапожник, приняв меня за помощника лавочника, заговорил со мной. Так я овладел своим первым ремеслом, получил кров и скромный достаток, большую часть которого отправлял родителям в деревню.
Торговля в те годы цвела необычайно, жаль позволить тогда я мог лишь краюху ржаного хлеба, да пол кувшина молока. Но стоило мне посмотреть на счастливое лицо какого-нибудь человека, как мне становилось так же хорошо, как и ему. Уж не знаю, отчего это случалось, то ли от того, что я с детства прислушивался ко всему живому, то ли от моей благодарности и доброжелательности за всё, что я имею. Но чувствовал я себя великолепно, будто и сам ел эти пряники с соседскими ребятишками, которые дразнили меня.
Так, в сущности, проходили мои отрочество и юность.
Сейчас я попал в Омск. Событие это было для меня не спланированное. Всё определила одна строчка из письма, посланного в Зверевку двоюродной сестрой моей матери. Там был указан адрес этого предприятия.

Живов Б. А.
12. 02. 1938 г.