Дашку и Лёшку, её брата, я встретила два года назад у деревенского храма. Лёшка тонул в строительной бочке с водой – Дашка спасала. Мальчишку вытащили. Познакомились-подружились. 31-го всё семейство готовилось к празднику. Дети радостно щебетали в трубку, мол, приезжай, у нас красиво, мама пироги затеяла… Приезжаю. Женщина дома одна. В глазах слёзы. На лице ссадины. Пирогов нет. Детей тоже. Ушли с отцом к бабушке до утра. Я немного растерялась. В рюкзаке лежали подарки для Дашки и Лёшки. Но дети вернулись, принеся с собой новогоднее настроение. Как я отбирала фотографии… Хотелось показать всё-таки праздник. Семейный праздник. Без чернушных подробностей. Маленький человек должен быть наполнен счастьем, верой в него, чтоб было на что жить потом. Мои ощущения… Я слабо узнавала в происходившем волшебство новогодней ночи. Всё вроде было: нарядная ёлка, мандарины, платье Снежинки, бой Курантов, желания заветные… Всё, кроме веселья. По дому бродили странные гости. Сами себе наливали и исчезали. Хозяйка, выходя на время из транса, оплакивала жизнь. Хозяин был мрачен и трезв. Потом сорвался, выпил и выплеснул свою боль. О том, что сам плох (перенёс инсульт), жена плоха (цирроз печени). Что дети завтра станут бомжами и по миру пойдут. Домой я возвращалась с тяжёлыми мыслями. С отцовской хмельной правдой в голове. Сколько же Дашек и Лёшек пойдут завтра по миру, если утро в семье начинается со "Столичной". Это завтра. А сегодня у детей праздник. Пусть его будет больше.