Лекция о выставке «Две реальности» Ю.Чернышева, подвид: аналитическая фотография, вид: художественно околонаучный фото-концепт.
Юрий Чернышев - художник из Перми. Кинорежиссер из мира пост-советского киноандеграунда, фотограф, по образованию лингвист.
Ярким явлением Чернышева на московскую сцену стала выставка 1991 года «Кунсткамера», созданная вместе с Андреем Безукладниковым (см. биографию Безукладникова: http://www.photographer.ru/about/andy.htm). Чернышев представлял проект из нескольких серий под общим девизом «Золотой рог иронии». В тексте свободного киевского куратора А.Левитского о Чернышеве были найдены точные слова: кунсткамера макрообъектов, структуральная метафизика, лингвистический подход в коллекционировании прецедентов.
Не хватайтесь за голову, это не постструктуралистская заумь и постмодернистский выпендреж вокруг пустоты. Почти десять лет назад нашли ключик к подходу фотографа, и с тех пор, увы, никто еще не отменил стиль рассуждений о лингвистической фотографии.
Фотография - язык, не только общения, размышления, фальсификации, но и, при правильной ориентированности в культурном пространстве и определенной «культурной испорченности» (как говаривал мой дедушка, вечная ему память), становится языком анализа. Итак, г-н Чернышев - представитель аналитической фотографии из г.Перми, и поговорим про аналитическую фотографию, и еще про г.Пермь, являющийся хоть и крупным, но дальним центром культурной, промышленной и проч. проч. жизни страны.
Начнем с того, что жизнь бывает в живой и неживой природе, и хотя формы ее различны, сознательны и внесознательны, жизнь остается жизнью. Она имеет свои пространственные и временные координаты, может происходить у синего моря и на зеленом лужочке, в холодильной камере на мясокомбинате и во время кастинга, вообщем, понятно: всюду жизнь. Она имеет свое прошлое, настоящее, возможно, будущее. В зависимости от вашего собственного прошлого, видимую сегодня жизнь Вы воспринимаете исходя из своего вчерашнего опыта. И если Вы вчера закусывали толстой палкой колбасы с ближайшего мясокомбината, то сегодня, очнувшись в мексиканских пампасах, Вы вполне можете почувствовать близость между содержимым Вашего желудка и этими мясистыми толстыми листьями.
Что же касается пространственного существования жизни, то об особенностях пространства лучше всего могут поведать портреты, напоминающие то семейную группу (прошу не применять систему оценок по принципу сравнения с собственным семейным альбомом, не волнуйтесь, там есть такие же фотки), то портфолио местных Мисс, то портреты таких же местных эстрадных звезд. Фотограф не претендует на новизну и высокий профессионализм этих портретов, они сделаны добротно. Важнее, что они порождение той самой жизни, реальности, которая, являясь социальной, то бишь человеческой и мыслящей, поражает не столько разнообразием творений, сколько обилием предметов дежавю: ба, это я видел, подождите-подождите, в 1972? В Париже? ах, нет, в Калуге, ну конечно, во время семинара по свиноводству!
Время сложения фотографа - конец 1980-х - наложило свой отпечаток на его видение: создавая пластический концепт реальностей - биологической и социальной, он не может утратить пафоса социального обличения, ракурс персон на его фото обличает их. К чему бы? Возможно, русский коллекционер, ученый-аналитик все же, во-первых, гуманист, верящий в улучшение своего общества.
Рена Гвоздева
