Приглашаем вас посетить жуткий, посмертный сказочный мир Мотмейстера. Думайте о нем, как о своеобразном мире Диснея, но в нем меньше капитализма и больше покойников! Посетив этот мир, вы почувствуете первобытное желание вылезти из своей скучной нормальной человеческой кожи и вселиться в неуклюжий, разлагающийся труп существа, гораздо лучше пригодного для жизни на определенном плане существования. Когда вы начнете пересекать болотные топи, гниющие поля и дюны, белые, словно кости, вы будете водить компанию с чучелами животных и общаться с мертвыми через человеческие черепа. Прокладывая путь через пустынные ландшафты, вы замечаете рыжеволосую фигуру со зловещей ухмылкой, которая манит вас подойти поближе. Как вы могли знать, что столкнетесь лицом к лицу с Кровавым Берлинским Мясником…
Задуманный еще в 2014 году, Мотмейстер – креативное детище дуэта бельгийских художников, которые предпочитают сохранять свои реальные имена в тайне. Благодаря общей страсти к посмертной фотографии и таксидермии, дуэт посвятил последующее десятилетие развитию вселенной Мотмейстер, где ночные кошмары, сказки и апокалиптические ландшафты соединяются в странной гармонии. Используя общий опыт обучения искусству, художники создают фотографические работы, они все делали сами – от разработки стиля работ до съемки как таковой, нередко сотрудничая с другими творческими командами, включая дизайнеров костюмов, таксидермистов, скульпторов, делающих маски, и дизайнеров головных уборов, чтобы еще более усилить создаваемые образы и истории.
Мотмейстер опубликовали три книги, включая позднейшую – «Зловещие и духовные посмертные сказки» (‘Sinister & Spiritual Post-Mortem Fairy Tales’), подарочное издание, содержащее большинство их работ духовного содержания, посвященных культуре и табу. Помимо собственных работ, Мотмейстер – не новички в проекте «Прекрасное и странное» (Beautiful Bizarre), выиграв третий приз в премии iCanvas с их произведением «Посмертная сказка» в 2020 году, и в 2024 – первую премию за лучшую фотографию за работу «Время расплаты, кровавый берлинский мясник» (piece "Payback Time, Bloody Berlin Butcher").
Доверяйте интуиции, несмотря ни на что: Интервью с Мотмейстер
– Прежде всего, я хочу искренне поздравить вас с выигрышем первой премии в фотографическом конкурсе! Я понимаю, что вы уже выставляли свои работы в 2020 году и получили третий приз в iCanvas. Как вы почувствовали себя, вернувшись в конкурс в этом году, и что вас подвигло на это?
– Огромное спасибо. В 2020, когда с нашей работой мы финишировали третьими, мы почувствовали себя выше Луны. Быть выбранными среди тысяч талантливых и вдохновенных авторов со всего мира – это огромный комплимент. И совершенно безумный стимул. Нет нужды говорить, что бы были в полном ошеломлении, когда обнаружили, что выиграли первую премию в фотографической категории в прошлом году. Честно, мы совершенно не ожидали этого, но решили в 2024 сделать еще одну попытку. Несмотря на то, что вдохновением для присланной серии послужил отвратительный психопат, она была принята очень хорошо.
Это не просто признание нашей работы, но и великолепная возможность. Работа была замечена большой международной аудиторией. И она была показана в галерее The Modern Eden в Сан-Франциско. Время тоже было выбрано идеально. Мы только что выпустили свою третью книгу «Зловещие и духовные посмертные сказки». Паззл сложился идеально. Это лучший возможный сценарий.
– Кто / что вдохновляет вас больше всего?
– Это трудный вопрос. Так много всего. Конечно, по очевидным причинам, это Джоэл-Питер Виткин. Его провокационные и спорные фотографии, подчеркивающие болезненность, эротичность и религиозность, были одним из главных источников нашего вдохновения с самого начала. Он жонглирует очаровательными парадоксами, делающими его работу невероятно мощной. Мозготрах в лучшем виде. Просто глаз не оторвать.
Затем, есть художник-инсталлятор и скульптор, занимающийся ассамбляжем Эдвард Кинхольц (Edward Kienholz). Много лет назад мы видели большую выставку в Берлине и были оба потрясены. Серьезно ошарашены. Будь то его инсталляция Sollie 17, предлагающая вуайеристский взгляд на жизнь одинокого и отчаявшегося человека, или его реконструкция Roxy’s, борделя из Лас-Вегаса времен Второй мировой войны… с мебелью того времени и различными персонажами… ощущение от каждой инсталляции – как от возвращения домой. Он определенно вдохновил экзотичную обстановку наших апартаментов в виде кунсткамеры. Когда дело касается таксидермии, викторианский таксидермист-любитель Уолтер Поттер тоже мягко пощекотал наше любопытство. Его антропоморфные диорамы с большим количеством чучел животных, имитирующих человеческую жизнь… мертвые твари одеты под сказочных персонажей… Это, конечно, повлияло на нашу работу.
В дополнение к этим известным художникам, конечно есть много других, со всего мира, с кем мы сотрудничаем, и которые помогли сформировать то, чем является Мотмейстер сегодня. Нет нужды говорить о том, что христианская иконография также играет ключевую роль в нашей работе.
– Обсуждая «Время расплаты, кровавый берлинский мясник», вы просто постулируете, что «искусство не нуждается в объяснениях. Оно просто происходит. И вызывает то, что вызывает». Какие чувства вызывает у вас самих это произведение?
– Обычно мы не даем названий нашим работам. Но в этом случае, работа была вдохновлена ужасной историей Карла Фридриха Вильгельма Гроссмана. Он был немецким серийный убийца, сексуальный хищник и вероятный каннибал в послевоенном Берлине, убивший десятки проституток. Он был известен жестоким расчленением тел, которые сбрасывал в каналы и протоки восточного Берлина. Карл продавал мясо на черном рынке и в своем киоске по торговле хот-догами. Многие верят, что в том числе это было мясо его жертв. Отсюда и его прозвище «берлинский мясник».
Мы снимали «девушку с панели», одетую в стиле начала 20-х, держащую череп Гроссмана. Помимо этой большой отсылки к истории Карла, присутствует сопоставление соблазна как стороны человеческой природы и безжалостной мести. Расшифровать изображение трудно – и как следствие, эмоции, связанные с ним. От привлекательности – к отвращению. От красоты до распада. И все, что между ними. Чувство заинтригованности, наверное – лучший способ описать то, что вызывает изображение. А в целом именно к этому мы и стремимся.
– Имя «Кровавый берлинский мясник» навевает ассоциации с Джеком Потрошителем и Суини Тоддом, на верном ли я пути с этими предположениями?
– Абсолютно. Берлинский Мясник как раз на месте. Кстати, Карл и Джек – современники.
– На что был похож процесс создания серии «Время расплаты, кровавый берлинский мясник», и сколько времени занял у вас весь процесс от создания концепции до полной готовности работ?
– Мы знали, что история Берлинского Мясника должна быть одним из сюжетов нашей книги. Череп с инициалами уже некоторое время находится в нашей коллекции. Для иллюстрации истории, мы решили сотрудничать с нашими бельгийскими друзьями "Criaturas". Они делают иммерсивные театральные ивент-спектакли, и у них огромная коллекция старинных костюмов. Разных эпох и стилей. Мы как две горошины в стручке. Пазл сложился «по месту».
Маска, созданная Pamela Is Dead в Инстаграме, заигрывает, с одной стороны, с хрупкостью распада, с другой – с искусством соблазна, поэтому она подошла истории, как перчатка руке.
Как всегда, сама съемка заняла несколько часов. Для каждой из итоговых картинок, которые вы рассматриваете, было сделано 300–400 кадров. И затем их «сократили» до одного кадра. Этот процесс занимает много времени, но он стоит того. Фотошоп практически не использовался, за исключением настроек яркости, контраста и небольшой цветокоррекции. Мы не занимаемся подделкой. Конкретно в этой серии нам пришлось торопиться со съемкой, так как ветер усиливался, как перед бурей. Эти порывы ветра практически уничтожили головной убор и разорвали перья в клочья.
– Рассматривая каждую вашу работу, я ловлю себя на том, что вижу нового персонажа из вашего мира постмодернистских сказок. Как вы подходите к созданию своих героев? Стоит ли за каждым из них своя история?
– Иногда вдохновение приходит из местных легенд, старых сказок или историй из фольклора.
Это исключение, что мы даем такую явную отсылку на историю. Конечно, у нас всегда есть муза, на которую мы опираемся в творчестве, но обычно это некая абстрактная отсылка, нет никакого соотношения. Наши работы создаются очень интуитивно. Из страстей и коллекций костюмов, масок, чучел и бог знает, чего еще. Кунсткамера, выходящая из наших рук. В начале, это было похоже на сидение на дремлющем вулкане в течение многих лет. Сидишь на гигантской горе, или коллекции – и внезапно начинается извержение. Оно – тот хаос, который нужен нам для творчества. Искра, зажигающая воображение. Иными словами, Мотмейстер просто случился.
– Вы используете таксидермию и часто высоко реалистичные маски, имитирующие мумии / мертвецов, что, я думаю, вызвало у многих людей немало удивления. Какова общая реакция широкой аудитории на ваше творчество?
– Львиная доля нашей аудитории, очевидно, брови не поднимает. У них – та же любовь к причудливости, и к темной стороне человеческой психики и этой планеты. Но конечно, эти работы не для каждого, и это нормально. У нас есть не только фэны. Но есть и хейтеры. И есть все, что между. Поразительно, что большинству людей, которым не нравится темная сторона, нравится страсть, которую мы вкладываем в свою работу. Они видят в этом определенную красоту и аплодируют за наше внимание к деталям. Нашему обязательству. Нашему посвящению мертвым животным.
Например, на наших выставках бывают люди, дети и взрослые, страдающие коулрофобией. Несмотря на то, что они испытывают экстримальные, иррациональные реакции, когда видят клоуноподобных персонажей, они испытывают уважение к работе, которую мы проделали, создавая наше искусство.
– Что больше всего вдохновляет вас в посмертном мире?
– Смерть – это полная метаморфоза в неизвестное, которая открывает глубоко скрытую или забытую красоту распада. Это медленно развивающийся, увлекательный и фотогеничный процесс. Природа имеет невероятную способность возвращать вещи. Независимо от того, объект это, здание, человек или мертвое животное.
Таксидермия для нас – это форма искусства, посвящение мертвым животным. Одевая их и фотографируя во взаимоотношениях с Мотмейстеровскими персонажами, мы придаем им новый смысл, и они играют роль в нашей посмертной сказочной вселенной.
Вот почему нас так вдохновляет memento mori викторианской эпохи. Хотя посмертные снимки семей, позирующих с мертвецами, могут показаться странными на первый взгляд, они совсем не шокируют. Они чтят жизнь прекрасным, безмятежным образом. Это то самое спокойствие, которое мы хотим передать, когда изображаем наших мертвых животных.
– Что, по вашему ощущению, вы получили от участия в Art Prize в этом году?
– Мы получили признание как художники и просто тонны показов на различных платформах помимо экспозиции «Паракосмический побег» в Modern Eden Gallery. Наша победа в конкурсе распространилась со скоростью лесного пожара. Также это дало нам контакт с другими художниками, которые, в свою очередь, вдохновили нас. Так что это даже больше, чем «двойной выигрыш».
– Будете ли вы рекомендовать и побуждать к участию в конкурсе других художников? Если да, то почему?
– Как уже говорилось выше, это более, чем просто художественный конкурс. Это возможность для твоей работы быть оцененной на международном уровне. Это поворотный момент с точки зрения воздействия и психологического подъема.
– Какой короткий совет из одного предложения вы могли бы дать творческим людям?
– Доверяйте интуиции, несмотря ни на что.
Оригинал на сайте Beautiful Bizarre
Перевод с английского Александра Курловича
